Игорь Царев - Пятая Стихия

Победитель музыкального конкурса Премии имени Игоря Царева «Пятая стихия» 2017 года
ВЛАДИМИР ПОЛЯКОВ



Володя, представляя тебя слушателям или читателям, интернет ресурсы обычно перечисляют много областей, в которых ты – Музыкант в самом широком смысле этого слова – выступаешь в разных ипостасях: как рок-гитарист, композитор, аранжировщик, студийный и концертный звукорежиссёр, музыкальный саунд продюсер, основатель и участник различных музыкальных коллективов, специалист в области психологии, автор и ведущий уникальных психологических практик, а в последнее десятилетие и как популярный автор-исполнитель.
Неизменно твоё творчество, профессиональные занятия, включая и работу в сфере психологии, связаны с музыкой. И я хотел бы сегодня поговорить c тобой о Музыке – о твоей музыке, о той музыке, которую ты любишь, об основных вехах творческой биографии.
Не нарушая уже сложившейся традиции, попрошу тебя начать с небольшого рассказа о том, как и когда в твоей жизни возникла музыка, какую роль в этом сыграли родные, школа, друзья.

Я родился в Москве, на Шаболовке, и музыка в моей жизни возникла скорее всего, ещё до моего рождения, мама хорошо пела). А интерес к музыке появился, наверное, когда я в совсем ещё нежном возрасте, нажимал на клавиши древнего пианино фирмы «Коретский», которое стояло в комнате, - и оно издавало звуки! Мне это нравилось, но в музыкальную школу меня отдали почему-то на виолончель… Школа была рядом с домом, но чтобы попасть внутрь, надо было обойти длинный забор, окружавший музыкалку. Топать с виолончелью было как-то не очень, и через забор сначала перемахивала виолончель, а за ней и я. Музыкальную школу я закончил всё-таки по классу фортепиано…, а виолончель тогда бросил через год, потому что учитель «стукал» смычком по моим пальчикам, если я их не туда ставил…, не то, чтобы больно, но обидно… Люблю этот инструмент до сих пор, у меня даже есть электрическая виолончель - друзья подарили!
Собственно, на этом моё официальное музыкальное образование закончилось, если не считать ЗНУИ (заочный народный университет искусств), которые я закончил уже в студенческие годы для того, чтобы получить документ, позволяющий мне быть руководителем вокально-инструментального ансамбля.
А в школьные годы я очень серьёзно увлёкся гитарой. Проводил за занятиями по 6-8 часов. Играл в школьном ВИА на электрогитаре, которую сам и сделал. В журнале «Юный техник» была опубликована инструкция по её изготовлению. Это была полуакустическая гитара, верхняя и нижняя дека из фанеры, обечайка из ДСП, на передней деке были вырезанные, как на скрипочке или виолончели эфы. Сам выпилил гриф, рассчитал и вставил лады, намотал звукосниматели…), в общем был предмет гордости. Потом были другие гитары, до сих пор делаю, переделываю, но с той первой, собственно, началась вся моя гитарная история, которая так или иначе продолжается и поныне.

Гитара – твой самый главный и любимый инструмент?

Пожалуй, да, их у меня несколько. Хотя я люблю и другие инструменты, например, аналоговые синтезаторы, с 90х годов я собирал разные клавиши и модули, у меня была очень хорошая коллекция, кое-что ещё осталось. Есть разные восточные инструменты. Играю на них с удовольствием, два ситара (электрический и акустический), итальянская мандолина, уд (прародитель европейской лютни), афганский и кашгарский рубабы, два саза, тар, дутар, чанг, смычковые рабанастр, саранги, гиджак, и другое…

Володя, прошу тебя продолжить рассказ об этапах творческой деятельности в качестве рок-гитариста. Так уж сложилось, представляя тебя, в первую очередь вспоминают период твоей работы с «Манго-Манго». Но это было в 90-тые годы, об этом периоде я ещё спрошу тебя. А как проходило твоё музыкальное становление в период учёбы в институте, службы в армии, в начале 90-тых, какие реперные точки своей музыкальной биографии ты бы отметил?

Да, моей жизни всё связано с музыкой, даже в институт в 80-м году я поступил, чтобы научиться паять «примочки» для гитары. Параллельно с институтом был «ВИА Сортопрокатного Цеха» завода «Серп и молот», там работал старший брат, он же играл на барабанах! Играли свои песни, и кавера всякие, в собственной интерпретации… Затем 2 года армия, бригада охраны министерства обороны, ансамбль «Молодость»! Очень много концертов, отличная школа! Много хороших музыкантов прошло через «Молодость».
После армии был завод им. Хруничева и знаменитая «Горбушка», ДК им. Горбунова, который тогда принадлежал заводу, и когда я узнал, что там нет своего ансамбля, пошёл в комитет комсомола завода и предложил его создать. И сделал это! Группа называлась «Нэо». Это была попытка джаз-рока, впрочем удачная, я выискивал интересные для меня тогда стихи, и придумывал на них музыку, точно не помню год, по-моему в 1989 на Межотраслевом смотре художественной самодеятельности в Днепропетровске ансамбль стал лауреатом, а я получил приз «Лучшему гитаристу». Жюри смотра возглавлял Юрий Саульский. На солидную денежную премию был приобретен лучший на то время синтезатор рабочая станция Роланд Д20 . Это был совсем другой мир звуков. Я получил возможность создавать компьютерные аранжировки. Закончился «Нэо», начался «Восьмой день». Это был проект авангардной музыки, музыки основанной на звуках. Я называл эту музыку «музыкой состояний». Это, когда несколько музыкантов совместно импровизируют одновременно, создавая общее звуковое поле, пространство, которое может быть любым, и полиритмичным и атональным. Результаты такой импровизации совершенно фантастические! Звучало всё, что могло звучать, и на чём можно было играть, начиная от шуршания фольги, и заканчивая синтезированными звуками новейших для того времени синтезаторов. В общем, играть было увлекательно, слушать сложнее )…
Параллельно с «Восьмым днём» появился и «Флоктус» с Леонидом Аграновичем. Это было развесёлое стебалово! Живое шоу, с акустическими инструментами. С «Флоктусом» удавалось неплохо зарабатывать, а это начало 90-х, были стадионные концерты, мы работали в»живую», как разогрев для главного фонограмного гастролёра). Тогда же в начале 90 – х годов приятель пригласил меня в студию «Союз». Это была «Тиражка» записывающая и рассылающая по всей стране кассеты с музыкой. Но в одной из комнат, почти безхозно, стояло немного музыкального оборудования, синтезатор, секвенсор и пульт с колонками. Решили сделать из этого тон-студию. И сделали! Сначала небольшую (где кстати, я первый альбом «Манго-манго» записал), а потом и настоящую большую студию. Более пяти лет проработал в «Союзе» звукоинженером, аранжировщиком, звукорежиссёром.

Я правильно понял, что ты в этот период занимаешься одновременно несколькими проектами– звукозапись, авангардная музыка, джаз-рок?

И не только в эти годы. У меня всегда так получалось - на чём-то популярном зарабатывать, а заработанное вкладывать в малопривлекательные с точки зрения экономики, но творчески интересные мне проекты. Так выходило. В тот период я зарабатывал на студийных проектах, но вот пришло время работы с «Манго-Манго», и постепенно, примерно к 95-тому году, активная концертная деятельность побудила меня уйти из «Союза». К тому времени у меня уже была вполне приличная домашняя студия.

Володя, вот мы и добрались до одного из широко известных этапов твоей творческой биографии, который в силу популярности группы «Манго-Манго», неизменно упоминается. Вопросы эти тебе, вполне вероятно, за эти годы надоели. Тем не менее… Ты был продюсером, гитаристом, аранжировщиком и соавтором трех первых альбомов группы. Два простых вопроса: Почему пришёл – роковая стилистика довольно яркая, но это всё же музыкальный стёб?! И почему ушёл, ведь группа на тот момент была так популярна?

Познакомил меня с «Манго» Саша Лучков ( периодически участвовал в «Восьмом дне»), он привёл ко мне в студию Андрея Гордеева и Александра Надеждина, мне понравилось, и вскоре мы записали альбом «Источник наслаждения». Началась довольно активная концертная деятельность. И это было, наверно, лучшее время группы и лучший состав! Дмитрий Серебряник, Александр Лучков, Александр Надеждин, Андрей Гордеев, Вадим Гордеев, Владимир Поляков. Потом был второй альбом «Полный Щёрс!», который я записывал уже частично дома, а частично в новой студии. Название должно было быть «Полный восторг!», но на «Щёрсе» настоял издатель… Третий альбом группы не самый удачный – «люди ловят сигналы» с точки зрения коммерции, но я считаю эту работу наиболее качественной из всех трёх. Почему ушёл? Вопрос сложный… Были и внешние причины, и личные, и межличностные… Хотелось двигаться куда-то вперёд…

Поиски нового в музыке продолжались постоянно, и к чему эти поиски тебя привели?

Привели к психологии. Я в тот период открывал для себя суфийскую философию, Идрис Шах, Джебран, другие мастера. Мне попалась «Магия звука» Хазрат Инаятхана, и это было совсем новое понимание природы звука. И когда увидел объявление о наборе на курс суфийской медицины, сразу же отправился посмотреть, что же это такое; попал в Центр М. Норбекова и остался на несколько лет. Прошёл сам все курсы, стал и учеником, и преподавателем. Вёл различные тренинги. Общение с самим Мирзакаримом Норбековым оказало очень серьёзное влияние на мою жизнь, и на творчество. Я начал писать музыку для различных тренингов, курсов, медитаций. Там, в Центре М.Норбекова я познакомился со своей будущей женой. Через пять лет мы вместе с ней открыли собственный центр эффективных технологий экспресс-обучения «Реалистика», существующий до сих пор. По сей день провожу свои тренинги, правда, уже не так активно и не в таких многочисленных аудиториях, как раньше.

Володя, в последние десять лет тобой сделан ощутимый шаг в сторону бардовской музыки. Как и почему это произошло?

В 2014 году, я собрал свои песни, с которыми выступал на концертах перед аудиторией, знакомой со мной по моим тренингам, и вознамерился посмотреть, как эти мои песни будут восприниматься другой аудиторией, не имеющей предварительной подготовки. На глаза попалась афишка о фестивале авторской песни, ну я взял гитару и поехал. Результаты для меня оказались крайне любопытны. Публика была дружелюбна. воспринимала живо, с интересом, но в стане маститых бардов, членов жюри я уловил лёгкое недопонимание). Нет, всё было тепло, меня приняли, мне даже выдали красивый диплом, но я почувствовал: что-то не так…Внимательно послушал что поют, как играют, и понял, что работы непочатый край! С литературным наполнением дело обстояло ещё сложней. Всё-таки, я не поэт, никогда им не был, и тексты моих песен не поэзия, они заточены на некую установку, на решение психологической задачи. У бардов же другая система ценностей. И то, что я пытаюсь решать сейчас – это остаться в своих задачах, но решать их более бардовскими средствами.

А как быть с песнями на стихи других авторов? Ты говорил, что за эти годы ты написал на стихи Игоря Царёва несколько десятков песен.

Я подхожу к поэзии как музыкант – если она хороша, мне хочется превратить её в песню.
А Игорь Царёв – совершенно особое явление в поэзии, во всяком случае в той, с которой я знаком. Его стихи настолько хороши фонетически, настолько музыкально «вкусны», наполнены смыслом и собственной мелодией, что хочется эту мелодию раскрыть, облечь в звуки. У меня записан альбом на стихи Игоря, и ещё на несколько альбомов отложено в идеях песен на его стихи. Я благодарен судьбе за встречу с таким Поэтом.

У тебя сегодня развиваются два прекрасных и таких разных проекта – выступления в дуэтах с Алексеем Витаковым и с Ольгой Кузнецовой. Пару слов об этих проектах. В чём особенность каждого, куда они развиваются?

Два дуэта «ВиП» и «ВО!» (расшифровывать не обязательно!) - они действительно очень разные. Алексей – прекрасный поэт, и работа с ним, с его стихами для меня – музыканта всегда интересная и часто непростая задача, но, судя по отзывам, у нас всё получается. Наш с Олей дуэт мне нравится по многим причинам, одна из них - это то, что мы поём много песен на стихи Игоря Царёва, он (уже после своего ухода из жизни) нас и познакомил .
Мне бы очень хотелось, чтобы проекты имели и коммерческое развитие, предпосылки к этому все есть. Очевидно, что для их быстрого и успешного продвижения недостаточно авторского и исполнительского таланта, нужен ещё и чей-то организаторский). Но мы над этим работаем…

С момента своей победы в музыкальном конкурсе памяти Игоря Царёва, ты неизменно и активно участвуешь в деятельности «Пятой стихии». Чем тебя привлекает этот коллектив, этот круг людей?

Честно говоря, меня не привлекает такое понятие, как «коллектив» . Меня привлекает поэзия Игоря Царёва и то, что с ней связано. Меня привлекает пространство «Пятой стихии», созданное замечательной Ириной Царёвой, пространство, куда приходят единомышленники, и находят там возможность и отдавать, и получать взаимопонимание, поддержку, творчество, дружбу, любовь. Для каждого участника «Пятой стихии» это, наверное, что-то своё.

А как ты относишься к классической музыке? Кто твои любимые композиторы?

У меня нет любимых композиторов, но есть любимые произведения, это в основном симфоническая музыка, концерты Рахманинова, Чайковского, люблю многое из импрессионистов, Стравинского, Дебюсси, Равеля. Ну и для меня такая же классика Джон Маклафлин, Рави Шанкар, Клаус Шульц, Джимми Пэйдж, Вангелис, группы Пинк флойд, Дэд кэн дэнс, Эмерсон Лэйк энд Палмер, да много ещё… )

Володя, большое спасибо тебе за очень интересный разговор. Последний свой вопрос я «подсмотрел» у Владимира Селицкого, в его беседе с очаровательной Олей Кузнецовой. И, поскольку вы с Ольгой партнеры и соавторы в прекрасном дуэте «ВО!», не считаю зазорным завершить интервью с тобой таким же вопросом.
Итак, что по твоему мнению спасёт мир?

Любовь. Однозначно, Любовь.

____________________________________________________________________
С победителем музыкального конкурса имени Игоря Царева «Пятая стихия» 2017 года, активным членом Литературно-музыкального Клуба им. Игоря Царева, звукорежиссером выпущенных клубом музыкальных дисков и видео-программ Владимиром Поляковым беседовал Игорь Исаев.