Игорь Царев - Пятая Стихия

Председатель конкурсной комиссии номинации «Поэзия» Международной литературной премии имени Игоря Царева "Пятая стихия"
ИГОРЬ ВИТЮК

– Игорь! После успешного проведения 10-ти сезонов Премии имени Игоря Царева было принято решение познакомить читателя с самыми яркими участниками этого проекта, который в нашей современной культуре занимает важное место.
Вам, как бессменному Председателю жюри Международного конкурса имени Игоря Царёва, принадлежит в нём особая роль. Ваше самое непосредственное участие в увековечении памяти выдающегося поэта с учётом многих сторон Вашей творческой деятельности вызывает особый интерес. Поэтому хотелось бы, чтобы Вы рассказали немного о себе, обозначили самые существенные моменты Вашей биографии, которые, в конечном счёте, сделали Вас активным участником проекта Ирины Царёвой и её сподвижников.
То, что Вы, обладая значительным литературным и публицистическим талантом, изначально выбрали себе профессию военного, характеризует Вас как гражданина и патриота. Ощущая себя защитником страны, можно ли сказать, что Вы осознали необходимость защиты не только её границ, но и культуры? Или это произошло как-то само собой?

– В советское время, когда я служил в армии курсантом и молодым офицером, защитой отечественной культуры от разлагающего влияния Запада эффективно занималось государство. Поэтому творческим людям, к которым относился и я, начинающий поэт, и в голову не приходило, что русская культура нуждается в защите. Скорее, наоборот – нас раздражала излишняя опека государства в плане цензуры в литературе и искусстве. И нам тогда казалось, что стоит «ослабить вожжи», как наши творцы начнут создавать новые гениальные произведения. Это ощущение подпитывалось валом запрещённых ранее талантливых публикаций, впервые увидевших свет для широкой публики в конце 1980-х годов. Но вот наступили лихие 1990-е годы, к середине которых стало ясно, что русскую культуру усилиями коммерческих структур, общественных фондов, финансируемых Западом, и даже некоторой части чиновничества загоняют в резервацию, заменяя её худшими западными образцами так называемой культуры меньшинств и разложения человека.
Одной из немногих крепостей, стойко державших удар сатанинского Запада, был Союз писателей России и, в частности, его Московская областная организация, возглавляемая выдающимся поэтом современности Львом Котюковым. Именно там я познакомился и сблизился с прекрасным поэтом и журналистом Игорем Царёвым и его супругой, также писателем и журналистом, Ириной Царёвой. Все вместе мы противостояли срежиссированным на Западе атакам на русскую литературу и культуру и делали это посредством слова (в СМИ, сборниках, авторских книгах), в выступлениях перед широкой аудиторией, а также убеждая власти в необходимости поддержки литературы от муниципального до федерального уровня.
И эти усилия не пропали даром. Примерно с середины нулевых годов наметился поворот в сторону поддержки русской литературы на муниципальном и региональном уровнях, а ещё чуть позже – это стало заметно и на федеральном уровне, особенно благодаря деятельности председателя Союза писателей России Валерия Ганичева. Сейчас, в условиях проведения Специальной военной операции, необходимость защиты русской культуры от её разрушения со стороны дьявольской антикультуры западной коалиции стран-сатанистов приобрела первостепенное значение, ибо победа на поле боя не гарантирует сохранение русского народа, нашего Отечества и православной веры, если мы отдадим души и умы наших граждан и, прежде всего, молодёжи, в услужение дьявольскому отродью.

– Будет ли правомерным допущение, что присущее Вам чувство Родины определило родство душ с творчеством Игоря Царёва, а это в свою очередь сделало Вас активным участником мероприятий, связанных с его именем?

– Напомню, что с Игорем Царёвым и его супругой Ириной мы познакомились в 2005-м году в кабинете Льва Константиновича Котюкова и сразу же почувствовали родство душ. Во-первых, мы оба – поэты-патриоты-лирики. Во-вторых, оба работали в то время в журналистике (он – в «Труде» и «Российской газете», я – в «Московии литературной»). В-третьих, мы относимся к одному поколению со схожим жизненным путём и ценностями. И, в-четвёртых, судьба Игоря Царёва была тесно переплетена с Малороссией (так называемой Украинской Советской Социалистической Республикой): он часто бывал на моей малой родине в Житомире и даже написал об этом городе лучшее в истории стихотворение. Он был потомком по прямой линии выдающегося философа и митрополита Петра Могилы, создателя Киево-Могилянской академии (1631 год). Поэтому неудивительно, что мы подружились.
Вместе с Ириной Царёвой мы входили в ближний круг поэтов–соратников по перу Льва Котюкова, и у нас сложилась добрая традиция – ежегодно в первых числах ноября Игорь и его супруга Ирина приглашали близких друзей-писателей в уютный ресторанчик на Большой Никитской, где мы отмечали очередной день рождения Игоря и вели неспешные разговоры о судьбах нашей культуры и литературы. В дальнейшем к нашей компании добавились известный прозаик Владлен Дорофеев и Народный артист России, лауреат Госпремии России Борис Невзоров.
Внезапная смерть Игоря Царёва оглушила нас. И уже в день его похорон я предложил учредить литературную премию имени Игоря Царёва, что было поддержано всеми его близкими и друзьями, а Ирина Царёва учредила соответствующий благотворительный фонд. После этого у друзей и ценителей его таланта сложилась добрая традиция – собираться дважды год: в апреле в день его памяти – в ближайшие выходные после даты смерти 4 апреля, и в ноябре – в ближайшие выходные после дня рождения 11 ноября – для вручения международной литературной премии имени Игоря Царёва, жюри которой я возглавляю уже 10 сезонов.

– Ваш жизненный путь отмечен званиями, регалиями... Вы – полковник запаса, ветеран боевых действий, награждены государственными и ведомственными наградами, в том числе медалью «Участнику военной операции в Сирии», автор более 50 научных трудов в области обоснования и испытаний сложных систем ПВО. После увольнения в запас занялись журналистской и писательской деятельностью. С 2005 г. – член Союза писателей России, с 2006 г. – член Союза журналистов России и Международной Федерации журналистов. В периодической печати (центральной, региональной, местной, армейской) опубликовали более 500 публицистических материалов (статьи, интервью, репортажи, рецензии, эссе). С 2008 года – редактор военно-художественной студии писателей Центрального Дома Российской Армии имени М.В. Фрунзе. С 2006 г. - член правления Московской областной организации Союза писателей (в 2016-2022 гг. - заместитель председателя правления), с февраля 2023 г. - секретарь Союза писателей России. Кроме того, работаете с детьми и участвуете в жюри разных конкурсов…
Ознакомившись с этим списком, создаётся впечатление, что Вам всё равно, чем заниматься, поскольку делаете Вы это с одинаковым успехом. Или это не так, и есть то, чему Вы отдаёте наибольшее предпочтение?

– Во времена моей армейской молодости я строго разделял служебное время и время для занятий литературой или журналистикой. Успехи приходили поочерёдно в каждой из этих сфер. Когда же лет десять назад я стал воцерковлённым человеком, то главным делом в жизни для меня стало служение Богу – постоянно: то ли через военную, то ли литературную или иную деятельность.
В настоящее время я работаю редактором военно-художественной студии писателей Центрального Дома Российской Армии им. М. В. Фрунзе, а на общественных началах являюсь Секретарём Союза писателей России и вместе со своими единомышленниками и учениками, членами Союза писателей России Оксаной Москаленко и Татьяной Селезнёвой веду ежедневный литературно-художественный интернет-журнал «Z-Поэзия», в котором мы публикуем лучшие произведения в поддержку Специальной военной операции: стихи, песни, поэтические плакаты, публицистику, малую прозу и др. Таким образом, моя сегодняшняя жизнь не предполагает деления на рабочее и нерабочее время. Вся моя жизнь – это непрерывное служение Богу, России и Русской литературе.

– Какое место в Вашем творчестве занимает поэзия и насколько личное поэтическое творчество помогает оценивать стихи других поэтов? Какие критерии для их оценки для Вас главенствующие?

– Любовь к русской поэзии одухотворяет все мои экзерсисы в изящной словесности, в литературной критике, в публицистике, в педагогической практике и в общественной литературной деятельности.
Конечно же, слагать стихи и давать им профессиональную критическую оценку – это разные виды деятельности. И далеко не все поэты любят и хотят выступать судьями. Но поскольку я по профессии математик-системотехник, то люблю поверять алгеброй гармонию. Конечно же, речь не идёт только о примитивном подсчёте слогов для выявления того, соблюдается ли выбранный размер, или об оценке качества рифм.
Для себя я вывел следующую «формулу хорошей поэзии»:
– талант автора (неформализуемое понятие, но ценители литературы и искусства понимают, о чём идёт речь);
– мастерство (именно этому учат в Литинституте, на литературных курсах, семинарах, в учебниках по поэзии и др.);
– жизненный опыт;
– сила и направление движения авторской эмоции, мысли, духа (отсюда и рождается уникальная поэтическая интонация автора, по которой его ни с кем не спутаешь).
Когда я говорю о направлении движения в стихотворении автора, то подразумеваю, что в стихотворении можно:
– стремиться ввысь – к Богу, пытаясь приблизиться к Нему, лелея и развивая в себе и читателе то, что присутствует в человеке «по образу и подобию Божьему»;
– падать, то есть держать курс на преисподнюю, – поэтизируя, романтизируя и даже пропагандируя грех в разных его проявлениях;
– можно попробовать остаться на нейтральных позициях, занимаясь только самовыражением (самовыражение, как цель творчества, свойственно в разной мере каждому поэту). Но поскольку земная жизнь так устроена, что практически все её проявления так или иначе полны соблазнов (то есть искушения – повсюду!), то «стояние на месте» невозможно: течение реки жизни сносит человека вниз, если не прилагать усилий, чтобы плыть против течения.
Итак, допустим, что мы рассматриваем творчество поэта на том временно́м отрезке жизни, когда он уже достиг определённого уровня мастерства (точнее, приблизился к своему потолку, как монотонно возрастающая функция, ограниченная сверху каким-то максимальным значением, приближается к своему пределу).
О таланте сейчас не упоминаем, подразумевая, что некая искра таланта у автора есть. И вот здесь, когда я рассматриваю стихи поэта при прочих равных условиях (талант имеется, мастерство на этом интервале времени примерно одинаково), то для меня решающим критерием в определении его лучших стихотворений является НАПРАВЛЕНИЕ движения духа (вверх или вниз) и его сила.
Это – векторная величина, которую я условно называю «ИМПУЛЬС ДУХА». Можно попробовать провести аналогию с физикой, где импульс – это произведение массы тела на вектор его скорости. В качестве аналога массы тела можем рассматривать некую совокупность выраженных в стихотворении мыслей и эмоций.
Но обязательно вводим и два поправочных коэффициента: мастерство (от нуля до условной единицы) и талант (от нуля до бесконечности). Кстати, такой подход разрешает извечную дилемму – что лучше: бесталанный мастер или мастеровитая бездарность? Всё – хуже, поскольку общий результат (даже при наличии самых духоподъёмных мыслей и эмоций) почти обнуляется.
Кроме того, конечно же, я оцениваю и другие характеристики конкретного стихотворения:
– стилистика, единство формы и стиля;
– глубина подачи материала, логическая связность, композиционность;
– нестандартность, оригинальность освещения темы;
– эмоциональное воздействие;
– сюжетность;
– техника стихосложения (соблюдение ритма, качество рифм, фонетика, удобство чтения и произношения, отсутствие необоснованной инверсии (нарушение обычного порядка слов в предложении), искажающей смысл предложения);
– художественный уровень произведения (словарный запас, средства выразительности языка; уместность, точность метафор, эпитетов, аллегорий) и др.
Всё это позволяет объективно оценить качество стихотворения. Кроме того, эти наработки я использую при проведении литературных семинаров, когда анализирую стихи участников и предлагаю пути улучшения произведений.

– С какими трудностями Вы столкнулись как председатель жюри в премии «Пятая стихия», и чем этот конкурс отличается от прочих, в которых Вам приходилось участвовать как члену жюри?

– Уже с первого сезона Международной литературной премии имени Игоря Царёва и я, и другие члены жюри отметили высокий уровень участников. Как бы подробно ни была выстроена система оценок, не раз бывали ситуации, когда коллективная оценка жюри не могла выбрать самого сильного из двух или трёх лидеров-конкурсантов, и тут нередко решающим становился голос учредителя премии Ирины Царёвой. То есть самая большая сложность – это высокий уровень участников, когда затруднительно назвать самого сильного из них, поскольку, несмотря на все те показатели оценки качества стихов, о которых я сказал выше, формализованная количественная аттестация стихотворения невозможна в принципе. А эстетические восприятие стихов членами жюри всегда несколько различается. Это как в мире искусства: понятие красоты у каждого человека немного разное – и именно на интуитивном уровне, когда не можешь это выразить математически.
Главным отличием нашего конкурса является то, что все участники скрыты за условными идентификационными номерами, а их фамилии знает только один человек – куратор конкурса. То есть, наш конкурс – полностью анонимный, и поэтому абсолютно честный и справедливый.
Кроме того, все оценки, выставленные членами жюри, публикуются на официальном сайте премии, и после обнародования фамилий участников по окончании конкурса вся литературная общественность знает, какой член жюри как оценил того или иного участника. Такой открытой и прозрачной системы выявления победителей в других конкурсах я не встречал.

– На церемониях награждения лауреатов Премии имени Игоря Царёва Вы выступаете в роли ведущего в номинации «Поэзия». Вам, как Председателю конкурсной комиссии, есть о чём рассказать и поделиться своим мнением и об общем поэтическом уровне конкурса, и о работе жюри. При этом вольный стиль изложения позволяет Вам, не отступая от заданной программы, делать своё выступление более красочным и менее зарегламентированным. Это свойственная Вам манера поведения, или же Вы поддерживаете общую обстановку, созданную Ириной Царёвой на её мероприятиях?

– Конечно же, мой стиль поведения на церемонии награждения диктуется, прежде всего, той дружеской атмосферой, которую создала Ирина Царёва и её соратники. Казённый официальный стиль на наших тёплых встречах был бы явно неуместен, хотя я, как в недавнем прошлом военнослужащий и начальник, виртуозно владею деловой терминологией и канцеляризмами. Но только живые слова могут быть созвучны поэтическому творчеству Игоря Царёва.

– В каких ещё проектах Вы сотрудничали или продолжаете работать совместно с другими участниками «Пятой стихии»?

– Авторитет членов конкурсной комиссии премии имени Игоря Царёва и лауреатов премии настолько высок, что их приглашают участвовать в самых разных литературных проектах. Назову некоторые из них, где плечом к плечу работаю вместе с соработниками по «Пятой стихии»:
– в литературно-патриотическом конкурсе «Поэзия Донбасса»: члены Художественного совета Анна Фуникова и Ольга Флярковская, члены Экспертного совета: Валерий Белов (руководитель Совета), Ирина Царёва, Елена Крадожен-Мазурова, Игорь Исаев и ваш покорный слуга;
– в сборниках, выпускаемых Союзом писателей России и Издательством «Вече» в поддержку Специальной военной операции – вместе с Юрием Беридзе, Ольгой Флярковской и Любовью Сердечной;
– в онлайн-акции «Позывной – Россия!» Псковской организации Союза писателей России – вместе с Ольгой Флярковской, Никитой Брагиным, Любовью Сердечной и Юрием Беридзе;
– в Правлении Московской областной организации Союза писателей России работаем вместе с Анной Фуниковой.
Этот список неполный, поскольку существует ряд литературных СМИ, в которых мы печатаемся вместе, а перечислить газеты и журналы вместе с фамилиями наших авторов – дело хлопотное. Ну, и кроме того, появляются новые и новые проекты, куда приглашают актив «Пятой стихии».

– Каковы Ваши планы на будущее, что осталось реализовать, какое ещё дополнительное признание хотелось бы Вам получить, и насколько это связано с «Пятой стихией»?

– В ближайших планах – выпустить книгу стихотворений в поддержку российских военнослужащих – участников Специальной военной операции, а также книгу избранных стихотворений последних лет. Своё самое главное признание, которым я по праву горжусь, я обрёл в нынешнем десятом юбилейном сезоне, став лауреатом «За беззаветное служение Международной литературной премии имени Игоря Царёва, сохранение памяти и популяризацию творчества выдающегося русского поэта Игоря Царёва».
А вот для Международной литературной премии имени Игоря Царёва хочу, чтобы со временем соучредителем премии стала одна из московских библиотек. Это гарантировало бы премии бесконечную (по меркам жизни одного человека) жизнь.

– Спасибо, Игорь, за интервью. Уверен, что нашим читателям оно будет интересно!
_____________________________________________________________
С председателем конкурсной комиссии поэтического конкурса Премии имени Игоря Царёва Игорем Витюком беседовал Валерий Белов.

Игорь Евгеньевич, я впечатлён ясностью и точностью Вашей «формулы хорошей поэзии». Другие стороны интервью не менее важны и интересны, но я как филолог прежде всего обратил внимание на этот аспект. Спасибо!