Игорь Царев - Пятая Стихия

ОТ МЕЖДУНАРОДНОЙ ЛИТЕРАТУРНОЙ ПРЕМИИ ИМЕНИ ИГОРЯ ЦАРЁВА



Тяжелая для всех, кто связан с «Пятой стихией», утрата. Тяжелая утрата для всех членов Союза писателей России. Тяжелая утрата для близких и друзей.

12 марта скоропостижно скончалась Людмила Николаевна Мережко – знаковая фигура Союза писателей России, в течение четверти века работавшая и возглавлявшая Московский литературный фонд. принципиальный и честный человек, верный друг и один из учредителей Международной литературной премии имени Игоря Царева.

Всей своей жизнью Людмила Николаевна Мережко заслужила благодарность и светлую память многих тысяч людей, которые скорбят о ее уходе. Это траурные дни и для «Пятой стихии», потерявшей одного из своих учредителей и верных друзей.

Царствие Небесное и вечная светлая память Вам, Людмила Николаевна!

Прощание с Людмилой Николаевной Мережко пройдет 18 марта в морге №1 по адресу; метро Кантемировская, Тарный проезд, 3. После гражданской панихиды ее тело будет перевезено на Николо-Архангельское кладбище, где будет захоронено рядом с ее сыном Николаем.


ОТ ИСПОЛКОМА МЕЖДУНАРОДНОГО СООБЩЕСТВА ПИСАТЕЛЬСКИХ СОЮЗОВ



Исполком Международного сообщества писательских союзов с глубоким прискорбием сообщает, что 12 марта 2019 года на 81-м году жизни скончалась бывший председатель Московского литературного фонда, литературный критик Людмила Николаевна Мережко и выражает свои искренние соболезнования её родным, близким, друзьям и коллегам.

Умерла бывший председатель Московского литературного фонда, литературный критик Людмила Мережко

Людмила Николаевна Мережко родилась 22 августа 1938 года в посёлке Шумы города Щербиновка (ныне – Торецк) Донецкой области.

По окончании Московского полиграфического института работала на различных должностях в Главном управлении по охране государственных тайн в печати при Совете Министров СССР (Главлит СССР). Литературный критик.

С начала девяностых годов прошлого века по 18 апреля 2018 года возглавляла Московский литературный фонд. На этой должности Людмила Мережко оказала денежную помощь тысячам московских и подмосковных писателей, попавшим в трудные жизненные ситуации; все писатели Москвы и Подмосковья могли прикрепиться и проходить бесплатное лечение в Центральной поликлинике Литфонда, а также приобретать за полцены путёвки в дома творчества писателей «Переделкино», «Голицыно» и др.

Она являлась одним из учредителей и спонсоров литературной премии имени поэта Игоря Царёва «Пятая стихия».

Умерла 12 марта 2019 года в Москве.

Исполком Международного сообщества писательских союзов выражает свои глубокие соболезнования родным, близким, друзьям и коллегам Людмилы Николаевны Мережко. Со святыми упокой, Христе, душу рабы Твоей Людмилы, Идеже несть болезнь, ни печаль, ни воздыхание, Но жизнь бесконечная. (Со святыми упокой, Христе, душу рабы Твоеей Людмилы, Там, где нет ни боли, ни скорби, ни стенания, Но жизнь бесконечная).

Светлая память о ней навсегда останется в наших сердцах.
__________________
Прощание с Людмилой Николаевной Мережко состоится 18 марта в 9 часов 30 минут в морге № 1 г. Москвы.

Адрес: Тарный проезд, д. 3. Проезд: станция метро «Кантемировская», автобус № 839 до конечной остановки «Бюро судебно-медицинской экспертизы. Морг № 1» (8 остановок). Время в пути – 14 минут. Рекомендуемое время отправления от станции метро «Кантемировская» – 8:42, 8:55, 9:08

Светлая память сильному, щедрому, знаковому для всех пишущих людей человеку!
Долг каждого из нас просить Господа о Царствии Небесном для Рабы Божьей Людмилы!

Светлая память, пусть земля будет пухом!

Светлая память! Царствия небесного!

Светлая добрая память...

СВЕТЛАЯ ПАМЯТЬ!

Вчера провожали в последний путь Людмилу Николаевну Мережко. Было сказано много добрых слов… А я стояла у гроба и вспоминала…
Мы познакомились в 2002 году. Еще до этого в Союзе писателей я не раз слышала ее имя – имя грозного директора Литфонда. Меня предупреждали, чтобы я не проявляла характер, была покладиста и на все кивала, иначе выставит из кабинета. А как Людмила Николаевна умела это делать, я в дальнейшем несколько раз видела. Но в первый раз войдя к ней в кабинет, я тут же забыла все увещевания, как только наши мнения разошлись. А она не только не стала давить на меня авторитетом, но и с интересом выслушала мое мнение, а потом принесла чашки, открыла коробку конфет, которые сама из-за диабета не ела, и мы стали пить чай и говорить на самые разные темы…
Мы подружились с первой же встречи. Это была не сладенькая «женская дружба», а взаимная симпатия и уважение. У каждой из нас была своя жизнь, свои верные друзья, и смешивать все это не стоило. Но время шло, и отношения теплели. Нас продолжали связывать рабочие отношения (я была членом Правления Литфонда), но мы всегда при встречах находили часок-другой, чтобы вдвоем пообедать в Арт-кафе ЦДЛ или в болгарском ресторанчике «Баба Марта» рядом с ее офисом.
Я познакомила Людмилу Николаевну с мужем. Игорь ей очень понравился. И если в моем с ней личном общении превалировал шутливо-ироничный тон, то ее общение с Игорем всегда было наполнено материнской нежностью. «Игорёк» - иначе она его не называла. А когда он подарил ей книгу своих стихов, Людмила Николаевна стала верной поклонницей его творчества. Я вспоминаю, как всегда, когда мы оказывались в кругу ее друзей, она просила Игоря «почитать» и при этом победно оглядывала слушающих глазами мамы, гордящейся своим чадом…
Несмотря на то, что Людмила Николаевна любила застолья и организовывала их по любым поводам, на самом деле она была закрытым человеком. У нее была единственная верная (60 лет дружбы!) подруга Светлана – профессор РУДН, остальные – ситуационные. Да и мы с Игорем тоже, несмотря на нашу доброжелательность к людям, всегда ограждали свое личное пространство. И когда однажды я сказала Людмиле Николаевне, что меня напрягает участие в застольях, она сразу и без обид все поняла и перевела наше общение в «камерные отношения». И всем нам это нравилось, тем более, что сразу прекратились мелкие интриги, связанные с естественной для некоторых людей ревностью и стремлением «отодвинуть соперника от желанного объекта».
Мы встречались дома, на даче, созванивались, советовались, просто болтали, порой устраивали посиделки на троих в ресторанчиках. А в официальной обстановке виделись только на заседаниях правления. И это было правильно и хорошо.
Конечно, не все было безоблачно. Дважды я с Людмилой Николаевной ссорилась – что называется «по-взрослому». Однажды под настроение она попыталась на меня наорать. Я сказала: «Повышать голос будете на своих лизоблюдов!», - и хлопнула дверью на два месяца. Первой позвонила она и извинилась. Я всегда уважала людей, способных признать свои ошибки и даже не стала выслушивать извинений. «Вы позвонили, и это уже извинение. Забыли. Ничего не было», - сказала я, и все стало на свои места. Второй раз она позвонила и стала говорить, что ошиблась во мне, что я ее предала, что-то кому-то про нее рассказав. И снова повесила трубку я, так как точно знала, что ничего никому даже нечаянно не могла сказать по той простой причине, что абсолютно ни с кем из ее окружения не общалась, но, главное, я посчитала это предательством с ее стороны – если мой друг после многих лет общения может поверить навету, значит он не друг… И опять прошло пару месяцев, и снова позвонила Людмила Николаевна – в этот раз она настояла, чтобы я ее выслушала. Я нелегко отошла от обиды, хотя и поняла, как изощренно нас попытались поссорить... И еще я поняла, что отношения, которые для меня всегда были просто естественным проявлением человеческой симпатии, для некоторых людей являются средством и инструментом реализации личных планов… И хотя эти две ссоры – не лучшие страницы наших отношений, они помогли мне оценить эту сильную и гордую женщину. Значительно старше меня по возрасту, выше в нашей организации по положению, начальник с репутацией «железной леди», она находила в себе силы признать свои ошибки и извиниться. И это достойно уважения!

Все это я вспоминала, стоя рядом с гробом Людмилы Николаевны и глядя на ее очень спокойное и помолодевшее после смерти лицо.
И еще из памяти постоянно выплывала картина: апрель 2013 года, морг Боткинской больницы, где должно было пройти прощание с Игорем, невероятное количество людей, запрудивших огромный двор и примыкающую к нему улицу, и Людмила Николаевна, с трудом выходящая из такси (она только-только выписалась после сложнейшей операции на тазобедренном суставе). Она на костылях, с трудом пробирается через двор, ей помогают, уступают дорогу. Она пришла, несмотря ни на что…

А сегодня проститься с ней, с человеком, вокруг которого раньше вились и писатели, и литературные функционеры, пришли считанные люди. У большинства, кому сообщили об этом трагическом событии, были очень убедительные поводы для отсутствия…

Мы простились.

Имя Людмилы Николаевны Мережко остается в списке учредителей Премии имени любимого ею Игоря Царева. Оно навсегда прописано на страницах «Пятой стихии» и никогда не будет вычеркнуто «в связи со смертью». И я прошу каждого участника нашей многолетней Премии, увидев ее имя в очередной раз, мысленно пожелать этой великой женщине светлой памяти и Царствия Небесного.

Ирина Царёва

Мои искренние соболезнования родным и близким . Для хорошего человека и века мало.
Прими Господи Светлую душу Людмилы.
Вечная память. Л.Ф

Дорогая Ирина,
прочла Вашу статью о Людмиле Николаевне Мережко, Ваше слово памяти.
Не была знакома с этим человеком, но она, как живая, встала перед глазами.
Как это верно сказано, что сильная личность с ярким характером может раскрыться в ссоре и в примирении, доказав свою высоту, и мудрость, и умение прощать и жить дальше. Это - ценные уроки...
А как много сделано этой незаурядной женщиной...


Всегда очень трудно терять друзей. Я с Вами.

Ольга Флярковская, член МГО СПР

Светлая память и Царствие Небесное замечательному человеку!

Царствие Небесное
Свеча
Мы не были знакомы. В этих словах - боль друзей Людмилы Николаевны Мережко.
*

Друзья вспоминают, а слёзы текут и текут.
Друзья вспоминают… Друзей – раз, два, три, и обчелся.
А сколько кружило вокруг тех, кто вечно боролся
За место под солнцем… А где они? Это не суд,

Но где вы сейчас, когда в руки беда загребла
Прекрасную жизнь человека с огромнейшей буквы?
Когда вам блага’, льготы всякие-разные, тут вы
Все в первых рядах… Как достойнейше жизнь прожила

Та женщина, тот человек… Не пришли проводить
Её в путь последний - у всех теперь новые боги.
Конечно, не спутать в тот мир ни пути, ни дороги.
Но как же порвали вы быстро надёжную нить.

Всей жизнью своей она службу искусству несла,
И тем, кто не счёл это горе тяжелой утратой.
Она вам нужна была, только вчера – не когда-то.
Московский Лит.Фонд. Как же так? Тут слова не со зла,

Другое… Конечно же, с почестями уж не тех
Хоронят – братков, иль кого-то ещё, но трудягу –
Да как же, ну как же? Лишь слёзы текут на бумагу.
Не ей ли обязан ваш самый успешный успех?

Жила нелегко, потеряв самых близких в пути.
Жила нелегко, отдаваясь любимой работе.
Ах, люди, как быстро вы памяти ниточки рвёте.
Прости, дорогой Друг, за всё нас, родная, прости.

Открытость и честность, порядочность, грамотность… И,
Конечно же, сердце – большое, горячее сердце.
Мы счастливы тем, что случилось душою погреться
С душой с большой буквы… Так хочется крикнуть: «ЖИВИ!».

Для «Пятой Стихии» потеря потерь. Как же так?
Нижайший поклон Вам и светлая, светлая память.
Как жаль, что уже ничего-ничего не исправить.
Лампадка, свеча… И слова невпопад и не в такт…