|
Стихотворения участников второго тура
и их краткая оценка литературным обозревателем
Владимиром Гутковским (г. Киев)
Итак, определены пятьдесят три текста, которые в соответствии с решением Жюри будут участвовать во втором туре в соответствие с набранными ими баллами.
На этом этапе я, как литературный обозреватель даю краткие (сугубо субъективные) характеристики представленным произведениям.
И имею право поощрить некоторые понравившиеся дополнительными баллами (плюсиками).
Сразу скажу, что в этом году прочитанные тексты в целом бурного восторга у меня не вызвали. И «урожай» этого года оцениваю разве что, как приемлемый.
1.
П-1194
Лозоходцы
Так видят руду сквозь прозрачное чрево земное.
Так смотрят на солнце, а слышат гуденье огня.
Змеящийся воздух изъеден коррозией зноя,
И ос вувузелы в осоке высоко звенят.
Так рыбу выводят – уже на крючке – ощущая
Её полупойманность нервной, натужной лесой.
Так мчатся по встречке на чашку небесного чая.
Так в лес уходя от погони, петляет косой.
Так мерит былая больным, обезлюбевшим взглядом.
Так дети, играя, случайно находят ключи
От дверцы за гранью…Заходят... Далёкое - рядом.
Так память о прошлом порой потрясённо молчит.
Так снится под утро столетним в тумане деревня,
Легка и бесклёкотна снов журавлиная вязь.
Вот так и живём и плетём – и неровно, и верно,
то матерной сказкой, то словом высоким давясь…
Запоминающийся текст. Не все образные решения в нем я безоговорочно принимаю. Но ведь об этом можно подробнее поговорить и в финале, не правда ли? При случае.
Репрезентирующая цитата:
«Легка и бесклёкотна снов журавлиная вязь».
(+)
2.
П-1195
Пока царят кровавые режимы
Осипу Мандельштаму
Пока царят кровавые режимы,
я город не увижу знаменитый,
где оглашались буллы и эдикты
правителей и пап непогрешимых.
Не прикоснусь к стенам амфитеатра,
к арене, где казнили для забавы…
и не пройду под сенью той дубравы,
где с Юлием встречалась Клеопатра.
И ветер с Апеннинского предгорья
остудит не моё нагое тело, –
лежать нагим не мне на шёлке белом
под звёздным небом Средиземноморья.
Не мне, устав от ласк в безумном ритме,
от поцелуев и объятий страстных,
от залпов пенных и от буйства гласных,
дремать с женой, не думая о Риме.
Кому тепло отмерено с избытком
под жарким солнцем в центре Ойкумены,
тот в ванне, вероятно, вскроет вены,
когда невыносимой станет пытка.
Кому достался евразийский холод,
тот к пыткам и страданиям привычен.
У нас в России крестный путь обычен…
и мы, возможно, все погибнем скоро.
Нельзя сказать, что замысел не заслуживает внимания. Но его реализация выглядит не совсем сбалансированной и гармоничной. Посвящение тоже не вполне понятно. Финал бесспорен, но вряд ли интересен и глубок.
Репрезентирующая цитата:
«… и мы, возможно, все погибнем скоро».
3.
П-1196
ТАЛАНТ
По тонкой грани между тьмой и светом...
К божественному краешку земли...
Игорь Царёв
Мой талант всего лишь карлик-пони,
друг закатный клеверным полям,
собирает крохи благовоний
по ещё не скошенным краям.
Всё-то ищет свет-заветный корень,
нынче неизвестный никому, –
средство от хронического горя
в каждом человеческом дому.
Но сдаётся мне, что понапрасну
он копытом роет плоть земли
в поисках той самой глины красной,
из которой люди проросли.
Многомиллионное кладбище...
Неземным стремлением гоним,
нет! – не здесь, среди могил, отыщет
он созвучье чаяньям земным.
И всё чаще взглядывает из-за
гривы, перепачканной землёй,
на стихов рубиновые брызги,
в облака вкраплённые зарёй.
По разлому между тьмой и светом
друг земным душистым клеверам
на запятках солнечной кареты
мчит меня к нетленным берегам.
Мне кажется, что оценка этогог текста все же несколько занижена.
Репрезентирующая цитата:
«…стихов рубиновые брызги, в облака вкраплённые зарёй».
4.
П-1199
Тень отца
Над Данией нависла тень отца
И застилает солнце слегонца.
(Кого колышет то, что здесь неладно?!)
Из сумрачной выходит полосы
И, молча, ухмыляется в усы,
Прогуливаясь в кителе парадном.
Когда вернулся издали сынок,
То замер в ожиданьи Эльсинор:
Как будет изворачиваться Клавдий?
Какой теперь to be or not to be,
Когда герой из записных дубин!?
Об этом даже пишут в «Датской правде».
Вожак лихих гвардейцев Фортинбрас,
Умеривая радость датских масс,
Не раз являл нам свой отважный норов.
Горациозных проредить пора.
Один героем Дании вчера
Заколот на мосту у Эльсинора.
Покуда Розенкранц и Гильденстерн
Толкают в месяц тысячу цистерн,
Звезде гореть на датском небосклоне.
Финальный кадр, фиксирующий «cheese».
И как ты в Виттенберге ни учись,
На каждого отыщется Полоний.
А жить все лучше, жить все веселей.
Еще чуть-чуть и будет юбилей
У Клавдия. Все выше, выше рейтинг.
Тому причиной - армия и спорт.
И то, что мы себе вернули фьорд.
И в Дании мы все гордимся этим.
На тень отца наводится плетень,
Железный, как решетка на плите.
Поджарь слегка истории страницу.
А после нас - известно - хоть потоп.
И что случится с Данией потом,
То мудрецам, конечно, и не снится.
Слегка небрежная ирония и непринужденная словесная раскованность. Вряд ли соответствующая творческой манере Игоря Царева. Но кто его знает, что он думал про себя и на самом деле.
Репрезентирующая цитата:
«…на каждого отыщется Полоний».
(Мне понравилось, что и в этой цитате есть некая двусмысленность).
(+)
5.
П-1204
Сталкер
Шёл грека через реку…
…идти по низине, по чёрной воде,
где ивы скелет не найти в лебеде…
ни порванной нитки теченья…
где жжёной сосёнки торчит булава,
где чувства не могут попасться в слова,
и всё не имеет значенья…
где сроки условны, где родины нет,
где был или будет свинцовый рассвет
над стиснутым кряжами полем,
где ворон привязан с далёких годин,
как «змей» за верёвку… внизу – господин –
с цигаркой зажёванной Голем.
идти и считать, не сбиваясь, до ста,
пока не проглотит того пустота,
ногою почувствовать мякоть
высот поналепленных грубо из глин,
понять наконец: ты остался один.
и плакать, и плакать, и плакать…
не ждать ни пощады, ни вящих чудес,
и волком косить в наползающий лес
с водой дождевой, – а не талой,
где ветер поймает её на язык
(ах, он – невидимка – как он многолик!)
шершавый, рябиновый, алый.
проделать весь путь, как бы ни был далёк…
присесть у стены и раздуть камелёк,
шепнуть однозначное «грека» –
и пальцами выдавить капли «Лыхны»…
листать принесённые ангелом сны,
в себе сохранив человека.
Жюри высоко оценило этот текст. Не стану с ним полемизировать. Хотя некоторые замечания к П-1204 у меня имеются. Думаю, еще будет возможность об этом поговорить.
Репрезентирующая цитата:
«…листать принесённые ангелом сны…».
6.
П-1205
Сонет Офелии
The fair Ophelia! Nymph, in thy orisons
Be all my sins remember’d.
«Гамлет», акт 3, сц.1.
Букет ее – ботаника загадка,
Послание стремительным векам.
О чем теперь поведает рукам
Гербария шуршащая закладка?..
Брат далеко, осталась сиротой,
Ревнует королева – мать страдальца,
Подташнивает… и грозят зимой
Прикосновенья королевских пальцев.
- Фиалок нет, вот фенхель, водосбор…
Для вас, мадам, цветок душистой руты,
Храните при себе. Придет минута,
И два глотка ваш затуманят взор.
На тонкой грани меж весной и летом
Я стану нимфой, в белое одетой…
Вызывающий текст. «О чем теперь поведает рукам…» – мне трудно понять смысл этого оборота. «Подташнивает…» – вы, автор, на что собственно намекаете? «Мадам»? Мне кажется, у них там было принято какое-то другое обращение.
Репрезентирующая цитата:
«Я стану нимфой, в белое одетой…».
7.
П-1207
Пародос
Безумства прошлого объятья,
Прошу, примите вновь меня,
Без вас я болен! Мне же братья –
Серп, шелест жадного огня,
Что опалил меня порядком.
Мне космос – лекарь и asile,
Убийство – сфинксова загадка:
Как славно монстр мне отомстил!
И пусть глагольной рифмы след
Не извинит мой галльский бред,
Его осеннюю порой
Пришпорю русскою хандрой:
Сюда, неистовые чары!
Струитесь жатвою на грудь,
И обезумленную суть
Вдавите в землю, как можары,
С которых прыщет урожай
Как плоть обрезанных гроздей,
Их кожа – шёлк менад грудей,
Дарящих с тьмою пьяный рай
Иссохшим кровогубым ртам,
Чей стон – как гимн, чья песнь – как вой,
А я верчусь, с серпом, хмельной,
К фиванским семерым вратам,
Что обнажают, как жемчуг
Ряды дрожащие кольчуг,
Звенящих бычьей тетивой:
«Я – царь, я – раб, я – голос твой!»
Лично у меня эксклюзивное название текста сразу вызвало смутные сомнения. Они подтвердились. «Не извинит мой галльский бред». Это точно – не извинит.
Репрезентирующая цитата:
«Сюда, неистовые чары! Струитесь жатвою на грудь».
8.
П-1208
Прекрасен наш союз!
Уже октябрь. Ещё не отряхают
Свою листву деревья во дворе.
Но в парках клёны рдяно полыхают,
И степи ранним утром в серебре.
Ещё не ощущается предзимье.
Но бабье лето всё-таки прошло.
Бедой и счастьем полнятся корзины.
По-крупному – нам всё же повезло.
Ещё душа прекрасному подвластна.
Ещё седлаем песенных коней.
Но дни рожденья празднуем с опаской.
Их много ли осталось, этих дней?
Богатств не накопили стопудовых.
Не лезем вверх, к сиянию лампас.
Им власть дана, а нам даётся слово.
Так пусть пребудет слово после нас.
Подняв бокал над сыром и котлетой,
Не ощущая лет прожитых груз,
Я восклицаю следом за поэтом:
- Друзья мои, прекрасен наш союз!
Постскриптум:
В конце застолья всё-таки огрузнув,
Почуяв, что домой давно пора,
Я пожелаю здравствовать и Музам,
И разуму. Особенно - с утра…
«Так пусть пребудет слово после нас». Благородное желание. Но, если такое: «Подняв бокал над сыром и котлетой…», то лучше не надо.
Репрезентирующая цитата:
«В конце застолья всё-таки огрузнув …».
9.
П-1210
Противоборство.
Опять как будто кажется: зима,
Идут снега, не замолкают трубы,
Обыденно так наступает тьма,
Лукаво чуть покусывая губы;
И всё вокруг, уже поддавшись ей,
Переписав мечты и скорчив маски,
Кружит в земном пути, им что теперь
За гранью тьмы мерцающие сказки.
Как тьма сильна, из-под её руки
Попробуй-ка лучи светил нащупать,
Они отсюда очень далеки,
Их можно только с вымыслами спутать.
Но вдруг за гранью сонного легки
Шаги почудятся, и будто ненароком
Здесь чистые вновь зазвенят стихи,
Когда все жилы брызнут красным соком…
Как эта грань мучительно тонка,
Казалось бы – лишь только шаг – не боле,
Но почему-то каждый раз душа
У этих стен сжимается от боли.
«Опять как будто кажется: зима…». По-моему, избыточно. Стоит определиться: то ли «как будто», то ли «кажется». «…за гранью сонного…» столь же неуклюже.
Репрезентирующая цитата:
«… наступает тьма, лукаво чуть покусывая губы…».
Послушайте, подряд идут несколько текстов, качество которых меня слабо устраивает. И это во втором туре? Ну, ну…
10.
П-1211
Чистый лист
...Осталась только злая чернота.
Она зимой практически всеядна.
И я ползу по памяти обратно
На белый отсвет чистого листа.
Расчерчен он под прописи в косую
Грибным дождём и травами в лугах,
Обрывами на дальних берегах
И ветками, оборванными всуе.
Там всё бело – и майские сады,
И дюны в продуваемой Паланге,
И солнце, утопившееся в Ганге,
И рыбий глаз неведомой беды.
Тянусь, но пеплом лёгкие забиты,
И при рожденье умерли слова,
И крика обессмысленный овал
Неровным «о» катается по плитам...
Не сказал бы, что этот текст выглядит намного лучше предыдущих. Хотя и оценен выше. Целый ряд весьма приблизительных словоупотреблений.
«И я ползу по памяти обратно..»;
«И ветками, оборванными всуе..»;
«И солнце, утопившееся в Ганге…».
Репрезентирующая цитата:
«Тянусь, но пеплом лёгкие забиты…».
11.
П-1214
* * *
Ты думаешь: «Зеленая река…»
И вот твоя прозрачная рука
Хватает за хребты крутые волны,
И раколовки пескарями пОлны,
И берега осокою остры.
Закусывая солнечной галетой,
Ты без остатка выпиваешь лето.
А если через луг, наперерез –
ПолнЫ дубы и ели до небес.
Дубы полнЫ и сосны до небес:
Заступник твой, твоя обитель – лес.
И ты пойдешь сквозь ельник на осины,
Подумаешь: как, Господи, красиво!
И кто-то с тонкой ветки подтвердит,
Что лучший день: настоянный, осенний.
Октябрь – твой приют, твое спасенье.
И тихо и покойно на душе,
Что все твое – оплачено уже.
Твое давно оплачено уже.
Метет зима холодное драже,
Ты дышишь над коричневою чашкой,
День нынешний как будто бы вчерашний.
А ветродуй январский за окном
С березами танцует по проселкам,
Все норовит пообниматься – к елкам,
И, заметавшись между старых груш,
Намается да и уснет к утру.
…Намаявшись, уснешь и ты к утру.
Как ни крути, а новый день – к добру:
Жерделы закипают белым цветом,
И сплетничают воробьи про это.
Еще про то, что майский день хорош,
Чтобы уйти и чтоб вернуться снова
Осокою, январским ветром, словом
Прозрачным, как зеленая вода.
И ты согласно улыбнешься: да…
Живописная и выразительная зарисовка.
«Закусывая солнечной галетой, ты без остатка выпиваешь лето…»;
«Октябрь – твой приют, твое спасенье…»;
«А ветродуй январский за окном…».
Репрезентирующая цитата:
«И ты согласно улыбнешься: да…».
И у меня тоже чувство.
(+)
12.
П-1215
Когда бы Бродский…
Когда бы Бродский не был столь велик, то сев на велик, распустив подпругу ремня, в седле и так довольно туго, педали отпустив шутить с песком, под горку покатил бы заполошно, быть памятником глупо, мелко, тошно, по ком звонит ваш колокол, по ком…
Не ворошите прошлого листы, от пошлости спасают кракелюры, не воскресить ушедшую натуру, напрасно копья сломаны, персты, Стикс тёмен, сожжены давно мосты…
Остались тексты, что же, смерть фактуры, всего лишь голый факт, литература, поверьте ни при ком, и не причём, мы переводчики, а Лета всё течёт, сквозь кольца древесины и Сатурна.
Конечно, текст не слишком самостоятелен. И как стилизация не вполне удачен. Но интонация сохранена. Да и находок хватает.
«…быть памятником глупо, мелко, тошно…»;
«Стикс тёмен, сожжены давно мосты…»;
«…смерть фактуры, всего лишь голый факт…»;
«…а Лета всё течёт, сквозь кольца древесины и Сатурна…»;
Репрезентирующая цитата:
«…литература… ни при ком, и не причём, мы переводчики…».
(+)
13.
П-1217
Incende quod adorasti
Я могу видеть небо в глазах ПУСТОТЫ
От стихов немоты, от домов тесноты,
От машинной рассветной возни за окном —
До тоски мемуаров при свете ночном.
Я умею изящные строить мосты:
От весны — до черты, от чертей — да в кусты,
Зажимая зубами бикфордову нить
Меж словами, которым нельзя изменить.
Я умею без жалости ставить кресты
На своих золотых отголосках мечты
И потом мы-ши-нально сгребать их в нору,
И вести на подтекстах двойную игру.
Я умею из истин подножных, простых
Вербовать понятых сроком — до запятых,
Что меняют все смыслы — до наоборот
И всё тыльное явным выводят на фронт.
Я умею… а, впрочем, чего там уметь,
Если Смерть на бумаге — лишь в Вечность конверт,
Если рифмой по фене — не пулей в висок,
Если строчки хоть прямо, хоть наискосок —
Всё уйдёт неизбежно в огонь суеты,
И никто не заметит…
ну, разве что — ТЫ.
Текст достаточно небрежный, но непосредственный.
Репрезентирующая цитата:
«Всё уйдёт неизбежно в огонь суеты,
И никто не заметит… ну, разве что — ТЫ».
15.
П-1221
Фата Моргана
Мираж. Фата Моргана. Круговерть
На скорости двадцать шестого кадра:
Нет ничего - начало только завтра.
Есть только бездна вод, земная твердь…
Ни горя, ни улыбок, ни азарта,
Ни пенья птиц, ни грёз в начале марта,
Нет звёзд и неба – некуда смотреть,
И рассказать про жизнь мою и смерть
Ещё не сможет местная Кассандра.
И я - никто, и звать меня никак…
Платан ещё не вырос возле дома,
И с первенцем, заснувшим на руках,
Не ждёт меня до первых звёзд мадонна.
Ни бомб, ни пуль, не тонут корабли,
Ни жути Холокоста, ни мессии,
Ни звёздных дней, ни чёрных лет России…
Ещё земную твердь не погребли
Ни доллары, ни евро, ни рубли,
Ни пепел «близнецов» и Хиросимы,
И безмятежно молодой и сильный
Ещё не задыхаюсь от любви -
Нечеловеческой, невыносимой.
Все впереди: надежда-правда-ложь,
Мгновение, что сотни жизней длилось -
На белой блузке бабушкина брошь
И девичьего лифчика стыдливость,
И первых губ застенчивая дрожь,
И губ прощальных северная стылость.
Ещё услышать той шальной весной
Звучащие из Домского органа
Бесстрастность дюн и ярость урагана,
И нежность вперемежку с сединой,
И всё, что было-не было со мной,
И всё, чему не быть. Фата Моргана.
Много чего в этом тексте. Известное самоограничение ему бы не помешало. Но и выразительных поэтических формул хватает.
Репрезентирующая цитата:
«Ещё не задыхаюсь от любви - нечеловеческой, невыносимой».
16.
П-1222
Перепев недопитого времени
Тишина, тишина. И ещё раз скажу – тишина
Затопила во мне навсегда подворотни и склепы,
Облекла немотой и окутала словом – жена,
Но с молчанием тем отношения злы и нелепы.
Только скрипы идут по дороге разбитой войной,
Сотни тысяч гробов превратили поляны в погосты.
Я не муж для тебя, но и ты не кривляйся женой,
Прокажённой судьбой, что без спроса является в гости.
Неуёмная жёлчь разъедает до боли гортань:
Недопить мне стихи, по которым кораблики плыли,
Несусветная страсть, что во лжи эгоизмом горда,
Размолола любовь до песка и ничтожнейшей пыли.
Эй, вы годы мои, в стихоплётстве густом гордецы,
Эй, вы ночи и дни, рифмачи пароходных мотивов!
Вам бы только гудеть, отдавая от жизни концы,
И поэта мочить в глубине океанских сортиров.
Вам бы время листать и армаду ахейцев считать,
Мандельштамом побыть и осилить её половину,
Но коню заглянуть за улыбку его на устах,
Где припрятана рать и троянского горя лавина.
Вам бы Шлиманом стать и удачу в земле отыскать,
Днём с огнём бороздить и задаривать вечностью души
И открыть острова, где в лагунах морская тоска
По лианам лучей устремляется в боговы уши.
Вам бы, вам бы, а мне то мытарство с печалью на что?
Чтоб долбить языком задубевшее небо и нёбо.
Знаешь, друг, тишина из безмолвия делает шток,
Тот, что в сердце войдёт и вселенную выпьет захлёбом.
И этот текст мне представлятся сильно недоцененным. При всех его недостатках. Он размашист и откровенен. И его поэтические формулы запоминаются.
«Сотни тысяч гробов превратили поляны в погосты»;
«Эй, вы годы мои, в стихоплётстве густом гордецы,
Эй, вы ночи и дни, рифмачи пароходных мотивов!»;
«Вам бы время листать и армаду ахейцев считать,
Мандельштамом побыть и осилить её половину»;
«Вам бы, вам бы, а мне- то мытарство с печалью на что?».
Репрезентирующая цитата:
«тишина… что в сердце войдёт и вселенную выпьет захлёбом»
(+)
17.
П-1223
Честное слово
Мы держались на честном слове (а на чём нам ещё держаться?):
мы когда-то его давали – и остались ему верны.
Посмотри, как тревожно тени тёмной сетью на мир ложатся,
посмотри, как плывут туманы с той, неведомой стороны.
Безответные тонут звёзды в этой ночи чернее ваксы.
Мы остались, согласно слову, на границе, на рубеже,
на часах, на посту, в дозоре, на проклятой собачьей вахте,
мы когда-то давали слово и его не вернём уже.
Ну, а там, за границей света, копошились такие звери,
на две трети – созданья мрака, и созданья мечты – на треть.
Мы в такие шагали дали, мы в такие входили двери,
что ни в сказке сказать словами, а увидеть – и умереть.
Мы такие дымы вдыхали, что нет слаще и нет приятней,
на отеческом пепелище, в изголовье родных гробов.
Мы когда-то давали слово и его не вернём обратно:
встать за веру, хранить надежду и в сердцах сберегать любовь.
Непростой по ощущениям и восприятиям текст. Хотя отчасти и дидактичный.
Репрезентирующая цитата:
«Мы когда-то давали слово и его не вернём обратно».
18.
П-1226
Бесснежье
Чистить крышу пора, но не выпали белые снеги.
Зря пришёл Парамон и метёлку с собою принёс.
Вон теплынь на дворе, и полезли спросонок побеги,
И совсем по-апрельски шумит на излучине плёс.
Бабка Таня горюет: застряли на почте открытки.
Проторённой дороги в беспутье до города нет.
Это в летнюю пору бодришься и кажешься прытким,
А в такую погоду заноют суставы – привет.
Где ж ты бродишь, зима? Что ж в моё не стучишься жилище?
Отчего не шумишь, чтоб топилась без лености печь?!
По ночам только ветер лихой за околицей рыщет,
Унося второпях, что без снега никак не сберечь.
Утопает декабрь не в сугробах – в грязи придорожной.
Много чёрной земли – мало места белёсым снегам.
Провинились мы что ли пред Небом? Возможно... Возможно...
А возможно ль ещё в согрешеньях раскаяться нам?
Настроение природной и душевной распутицы, их междувременья и междуумия передано выразительно. Хотя и слегка наивно.
«Проторённой дороги в беспутье до города нет»;
«Много чёрной земли – мало места белёсым снегам».
Репрезентирующая цитата:
«А возможно ль ещё в согрешеньях раскаяться нам?».
19.
П-1230
Homo palimpsest*
От "Чёрного квадрата" до Софокла,
от первой обезьяны до меня
лежит листок бумаги — тонкой, блёклой —
которой удалось бежать огня.
Мой цвет шутя соскабливают дети,
мои поэзы злое время ест —
так в эволюционной эстафете
выигрывает Homo palimpsest.
______
Палимпсест (греч. — palipmpseston — вновь соскобленный) —
древняя рукопись на пергаменте, написанная по смытому или соскоблённому тексту.
Сверх ёмко и вполне афористично.
Репрезентирующая цитата:
«…в эволюционной эстафете
выигрывает Homo palimpsest».
20.
П-1231
* * *
Слышишь, звёзды шуршат... Будто листья...
Облака проплывают, легки,
И открытые пишутся письма –
Их ещё называют «стихи».
Несомненна, хоть, впрочем, туманна,
Меж рукою и звёздами связь...
Может, это открытые раны,
И чернилами кровь пролилась,
Может, это открытые двери,
Вход туда, куда вход запрещён,
Где неслышный колышется вереск,
Где забытый сбывается сон,
Где, блестя золотою подковой,
Конь летит над печалью полей,
Где оплачено каждое слово
Не чернилами – кровью моей.
Всё забудется: поиски смысла,
Запах снега и шёпот ольхи –
Всё исчезнет. Останутся письма.
Их ещё называют «стихи».
Как не разделить надежду всех пищущих, выраженную в репрезентирующей цитате:
«Всё исчезнет. Останутся письма.
Их ещё называют «стихи»».
21.
П-1232
* * *
Осадок горек, и саднит скула.
Тебе не оправдаться перед ними.
Откружится отчаянья юла,
И снова выбирать иное имя.
Но как бы ни менял ты имена,
В каких обличьях ни являлся людям,
На их глазах сомнений пелена,
И перемены к лучшему не будет.
Пророков нет. Извечный парафраз,
Как въехать в город на убогой кляче...
Но как же можно бросить их сейчас ?
Вновь надо пробовать. А как иначе ?!
«…перемены к лучшему не будет. Пророков нет». Но те, кто считают себя пророками (в частном случае, поэтами) никогда не оставят свое служение высшим целям.
Репрезентирующая цитата:
«…как же можно бросить их сейчас?
Вновь надо пробовать. А как иначе?!».
22.
П-1233
Дерево
Дерево видели напротив острова
В цветах разноцветных, в зелёных звёздах?
Вдыхали под ним соловьиный воздух?
Срывали плоды с него - тучки чёрствые?
Ели их, плакали, от счастья мучаясь,
Судьбу проклинали, скрывая маски?
Там каждая тучка – куличик паски,
Господнего тела кусочки лучшие!
Хочется к острову? Добро пожаловать!
Мечты обернутся фантомной былью,
Горячее сердце затянет стылью,
Холодное - вспыхнет кострами-жалами.
Выдержишь, пустишь ли к себе за пазуху
Гостей нарисованных, чёрных в красном?
Судьба разлетится песочным пазлом,
Сверкнёт по дорогам пустынной засухой.
Стерпишь ли ангела в погонах пристава?
Впитаешь смирение кротким сердцем?
Посмеешь душевный принять Освенцим?
Сломаешь гордыню молитвой истовой?
Люди, увы, не всевышнесортные,
Пойдём на плоту, ты посмотришь близко
Своими глазами на тех, кто в списках.
Живые – они, мы пред ними - мёртвые.
Совсем неплохо. На общем фоне. Не потому ли недооценено?
Репрезентирующая цитата:
«Стерпишь ли ангела в погонах пристава?».
23.
П-1234
Облаком белым
Облаком белым, в засуху тучей,
Светом лучистым летнего дня,
Ивой, над речкой склоненной, плакучей,
Ты повстречаешь повсюду меня.
Пухом, летящим в дальние дали,
В дождик и холод блеском огня,
Музыкой счастья, любви и печали,
Ты повстречаешь повсюду меня.
Небом раскрытым, звездой путеводной,
Ярким кораллом на ласковом дне,
Песней восторга, звучащей свободно,
Ты повстречаешься мне.
Золотом осени, с неба летящем,
Миром в безумной войне,
Жизнью спасенной, всем настоящим,
Ты повстречаешься мне.
Достойная любовная лирика. В этом сезоне ее не так уж много.
Репрезентирующая цитата:
«Музыкой счастья, любви и печали,
Ты повстречаешь повсюду меня».
24.
П-1235
Знакомство
Не получилось взять нахрапом,
Да и с годами – не сошлось...
Вот и сидел, заткнувшись матом,
Досадно хмурящийся гость.
Неприглашенный, нелюдимый.
Попавший дегтем в майский мед.
Вокруг с восторгом Раи, Димы
И проч.
да черт их разберет…
И поздравляют! (Тосты креном)
Поют, желают и жуют…
Берёт и он руляду с хреном,
Забыв на несколько минут,
Что не к нему поток восторга,
А вон к тому, кто так же сник
За кучей ломаного торта,
Упрятав шею в воротник.
Глаза – так вовсе на затылке
От церемонии похвал.
Противно звякают бутылки –
Почти с намёком на скандал.
С физиономиями близких,
Чуть сморщив чёрточку в бровях,
Вы попрощались по-английски,
Случайно встретившись в дверях.
А после – в старенькой пивнушке,
Сломав последний карандаш,
Другу-другу вешали на уши
То, что не купишь, не продашь…
Пивную дурь, лапшу пустую
О том, что всё вам трын-трава:
Удача, бьющая вслепую,
Людская зависть и молва.
«Цель творчества – самоотдача», –
Орали громче, чем коты.
И в ночь, шатаясь, может, плача.
Да вроде – перешли на «ты»:
– Чужие лавры – не присвоить...
– Своих – отчетлив суррогат.
– Но если ты чего-то стоишь…
– Тебя посмертно наградят.
Та неотъемлемая доза брутальности, без которой трудно представить реальную жизнь.
Репрезентирующая цитата:
«– Но если ты чего-то стоишь…
– Тебя посмертно наградят».
25.
П-1245
Апокриф
Проходил селом богатым Спас, а с ним апостолы, –
был в тот день великий праздник, колокольный звон.
Все село тогда молилось, пели алконостами
литургийные стихиры, праздничный канон.
А когда накинул вечер покрывало мглистое,
все сельчане собирались у огней лампад,
и внимали благодати, и молились истово,
и горел закатным златом тихий листопад.
Но не слушал Спас молитвы, не стоял во храме Он,
а сидел в избушке старой на краю села,
где над маленьким ребенком голубицей раненой
пела песенку сестренка, пела и звала...
И апостолы внимали, словно откровению,
и сложили в красный угол хлебы и гроши
догорающему слову, тающему пению,
незаученной молитве, голосу души.
Душевный и духовный текст.
Репрезентирующая цитата:
«…внимали, словно откровению,
… догорающему слову, тающему пению,
незаученной молитве, голосу души».
(+)
26.
П-1258
От века...
Игорю Царёву
«От века поэтовы корки черствы»*,
Зато не бывают поэты мертвы,
Когда бы и пили мертвецки...
И то, что для Дании просто «слова...»,
В России – поэтова с плеч голова
И кровь на страницах и «рецках»…
Поэт – это выход в гудящий портал,
Быть может, там ангел Господень летал,
А может, насвистывал демон…
Слова для поэта – что к небу ключи,
А может быть, небо стихами звучит
В мерцательном пульсе фонемы.
И всё, что на сердце наносит рубцы,
Что жизнь нанизала на наши венцы,
Вернётся энергией рифмы…
И пусть изречённая мысль не нова,
И тяжко подчас достаются слова,
В приливе толкая на рифы…
Сияет гвоздинными язвами твердь,
А шагом к бессмертью становится смерть,
И слава легонько стучится...
Как нитью, потомков прошила строка,
Сердца человеков связав на века
И высветив судьбы и лица…
_____________11 ноября 2015 г.
*Марина Цветаева, «Чердачный дворец мой, дворцовый чердак!..»
Тяжела, недовоспета доля русского поэта. «И то, что для Дании просто «слова...», в России – поэтова с плеч голова…». Некоторые обороты несколько смущают и не конца обоснованы: «наши венцы»; «гвоздинными язвами».
Репрезентирующая цитата:
«А шагом к бессмертью становится смерть…».
27.
П-1268
Поэт
Повернется нехотя ржавый ключ,
Колыхнется походя скарба хлам,
И сквозь штору душную пыльный луч
Перережет комнату пополам.
Где в разводах масляный потолок
И на кухне капает дряхлый кран,
И зачем-то девушку приволок,
Усадил, пунцовую, на диван.
Разве ей почувствовать, как в ночи
Пальцы подбираются к кадыку
В пике полнолуния, – хоть кричи...
Разве ж это мыслимо – чтоб в строку?!.
Но хирург таинственный в две руки
Вдруг раздернет рубище пополам,
Чтобы с кровью вытащить из строки
Душу, неподвластную докторам.
На свободу выпустив этот крик,
Голос окончательно потеряв,
Он сутуло сгорбится, как старик,
Безразличный к формуле «Прав – не прав».
И всего-то выжато десять строк,
А как будто прожито десять лет,
И нелепо пялиться в потолок –
Никакой реакции сверху нет...
Он куда-то выскочит по делам,
Чтобы как-то выправить скудный быт,
Позабывши начисто про диван
И про ту, которая там сидит,
Краску потерявшая на щеках,
Трепетно прижавшая локоток,
Ничего не знавшая о стихах,
Да и в полнолуниях не знаток.
Целый мир открывшая в пять минут,
Выйдет неуверенно за порог,
Чтоб пойти, куда её поведут
Эти непонятные десять строк.
А над пыльным городом из-за туч,
Неподвластен времени и упрям,
Снова выйдет солнечный узкий луч
И разрежет комнату пополам.
И снова о судьбе поэта. Не так судьбоносно, как в предыдущем тексте, но не менее трагично. Судите сами.
Репрезентирующая цитата:
«И зачем-то девушку приволок…».
(+)
28.
П-1270
* * *
Кровью грудь небесная баргянится –
скоро ночь. И тьма – в который раз.
Радость, как ворованные пряники
прячу прочь от завидущих глаз.
Воет выпь. Сквозь шум и околесицу
воет век, беснуясь на цепи,
задыхаясь, бормоча нелестное.
Жизнь моя, как винтовая лестница
крутится, шатается, скрипит.
Ничего. Я ночь переиначиваю:
прочь от новостей и скоростей,
суеты да толп, живущих начерно.
Говорите, тьма нам предназначена?
Улыбнусь. Да позову гостей.
Гости всё – синички да соловушки,
рады в эту ночь найти приют.
Пусть они просты, птицеголовые,
но зато – послушай, как поют!
Радость раскрошу, гостей попотчую,
дом украшу – мак да первоцвет –
песни запишу неровным подчерком.
Пусть пичуги прыгают по полочкам.
Громче пойте! И придёт рассвет.
Продолжение темы. Но куда более оптимистичное. Чем и вызывает симпатию.
Репрезентирующая цитата:
«Громче пойте! И придёт рассвет».
29.
П-1273
дети со спичками
...Отец, Ты доверил нам слово, чтоб Слову служить,
а мы – словно дети со спичками, если не хуже…
орудие света мы сделали личным оружьем –
и тешатся бесы… и слово на службе у лжи…
...мы злые, беспечные люди, прости нас, прости!
забыв о смиренье, в катренах скрываем катаны…
ничтоже сумняшеся, дарим жестокие раны,
срываем повязки, и… новый готовится стих…
...учи меня, Господи! я благодарно приму
узду безъязычия, самую скорбную долю…
храни мое слово от преумножения боли.
не дай мне орудием света усиливать тьму.
Обличение, которое, в конечном счете, обращается на самого себя. И вполне применимо и к обличающему тексту.
Репрезентирующая цитата:
«…орудие света мы сделали личным оружьем…».
30.
П-1274
Совки
Давай-ка, мой хороший, по одной - за нас, дурных, а больше бы не надо...
Моя страна натянута струной от Сахалина до Калининграда.
Сейчас в нее распахнуто окно, там огоньки, далекий лай собачий.
Не виноваты водка и вино, что мы живем вот так, а не иначе -
Вот так - не отрываясь от страны, гитарно-балалаечного гула...
Играй "Хотят ли русские войны" и "Журавлей" Гамзатова Расула,
Играй, страна!
Добавь смешной тоски:
Артек, Гагарин, Жуков, батя юный...
Да, мы совки.
...а дети на совки
В песочнице натягивают струны.
Давай еще - и по последней, ша! За Родину, натянутую туго.
За каждого смешного малыша.
За то, что удержали мы друг друга.
Да, перебрали. Улицы страны дрожат струной, неровные такие...
Споем "Хотят ли русские войны", чтоб слышали Берлин, Париж и Киев?
Живет страна, пока живут совки: смешные дети, мужики и бабы.
А Господу - подтягивать колки, стараясь, чтоб не туго и не слабо...
Безусловно текст осмысленный и со смыслом.
«…удержали мы друг друга. Да, перебрали…»;
«Споем "Хотят ли русские войны", чтоб слышали Берлин, Париж и Киев?»,
«А Господу - подтягивать колки, стараясь, чтоб не туго и не слабо...».
Репрезентирующая цитата:
«Живет страна, пока живут совки…».
(+)
31.
П-1279
Слово
Слова произрастали просто так,
высокие и стройные, как свечи.
Порой он их безжалостно калечил,
колол, рубил, топил словами печи
и грелся сам, и грел своих собак.
Слова дождями падали с небес,
несли прохладу, жажду утоляли.
Он в них купался, думая едва ли,
куда они текли, куда впадали,
какой ещё питали дом и лес.
Слова стучались странниками в дверь,
отведав снеди, в путь пускались снова,
он их не помнил, мало ли такого,
не стоящего вздоха или слова,
случается порой среди потерь.
И день пришёл, ударив наповал,
из пустоты, блестя алмазной гранью,
возникло слово, и цветки герани
осыпались навстречу увяданью.
Он принял дар
и крест на плечи взял.
Поэту всегда интересно писать о себе. В лучшем случае о себе подобных. Ничего не попишешь раз «Он принял дар и крест на плечи взял». Не станем осуждать эту маленькую слабость.
Репрезентирующая цитата:
«И день пришёл…
блестя алмазной гранью,
возникло слово».
32.
П-1280
Храм
Я - старый храм, три сотни лет
Прошло в моих стенах,
И эхом отдавался свет
В древесно-древних снах.
Под куполами сединой
Осел молитвы звон.
Здесь утешались тишиной
Изломанные злом.
Прошло еще три сотни лет
К векам не привыкать,
Все также отдается свет
Тому, кто может взять...
Приход пустеет, тишина
Свернется в немоту
Тогда, когда достигнет дна
Презрение к кресту.
Светлеет сруб до серебра,
Углы берут разбег,
Холмы ложатся под ветра,
Рисуя русла рек.
Весенняя гроза прошла,
Во мне прижился лес.
Я искупаю купола
В спокойствии небес.
Мне двери, стены не нужны,
Зачем они Ему?
Я полон чуткой тишины,
Но вот отдать кому?
Мне непросто определиться насчет полного соответсатвия теме и стилю конкурса, но так вполне отчетливый текст.
Репрезентирующая цитата:
«Я полон чуткой тишины…».
33.
П-1300
Полоскание
У неё в субботу много стирки,
И бельё своё, схватив за шкирку,
Изогнув натруженные плечи,
Баба прополаскивала в речке.
Простыни, подштанники, рубашки,
Облака – как белые барашки,
Поласкалось всё в водовороте -
Так уж повелось у них в народе.
Всё потом пристёгивала к дому,
Да к верёвкам грубою ладонью.
Всё, что постирала – эка небыль:
Баба прополаскивала в небе.
И качало на ветру станицу,
Возбуждённо голосили птицы.
Пугало – и то, взмахнув руками,
Полоскало выцветшие ткани.
...
Баба прополаскивала... небо,
Очищала грязную планету
От беды, послевоенной гари,
И судьбу свою, что искромсали.
Чистыми пелёнками простыми
Отскребала этот воздух дымный.
Утверждала мирные начала,
Тихо причитала и... прощала.
...
Годы шли, она, уже старушка -
Продолжает те же постирушки,
Чтобы чище был над нею воздух:
Вот бы к сроку всё закончить, вот бы...
Такая вот зарисовка с определенными претензиями на глубокомыслие и довольно двусмысленным названием. Намерения благие, но реализованные лишь отчасти.
Репрезентирующая цитата:
«Утверждала мирные начала,
Тихо причитала и... прощала».
34.
П-1311
* * *
От вех искусства до поля брани
Такое чувство, что мир - на грани,
На грани веры с оттенком блажи -
От высшей меры до полной лажи
До полной дури пустого взгляда,
На грани бури в стакане яда...
На грани шизы, пробившей панцирь,
Уходят жизни - песком сквозь пальцы,
Уходят глухо, уходят вольно,
Уходят глупо, уходят больно,
Под властью ветра в слепом буране
На грани света и тьмы на грани...
На грани силы, когда картины
Ещё красивы, а не рутинны,
На грани двери в одну из комнат,
Где можно верить, а можно помнить,
На грани мифа, что время криво,
На грани мига Большого Взрыва,
На грани боли, на грани ласки,
Привычной роли, прилипшей маски,
На грани джаза, на грани блюза,
Цветных фантазий, скупых иллюзий,
На грани рока, на грани драмы,
Смешного срока земной программы,
Где в нас играли - недоиграли,
Где все - на грани, где всё - на грани...
..................................................................
А где-то в дальнем углу Вселенной
Хранятся тайны о жизни бренной,
Они летают в небесной выси,
И разум тает от сладкой мысли,
Что так и мне бы побыть немного -
На грани неба. На грани Бога...
«Многогранная» композиция. И далеко не безнадежная. Хотя больших восторгов и не вызывающая.
Репрезентирующая цитата:
«…и мне бы побыть немного -
На грани неба. На грани Бога...».
35.
П-1313
Старый альбом
Уф-ф-ф… Нашёлся наконец-то,
В коленкоре голубом,
Полинялый кладезь детства -
Мой затерянный альбом.
Открываю я потерю
И листаю, бормоча,
- Так, так, так… Здесь пионерю,
Сзади «три бородача» -
В профиль. Все глядят налево,
Ждут ударности трудов…
Вот физичка - Ко-ро-ле-ва!
Рядом я – «Всегда готов!»
Здесь я с бабушкой на даче,
Вот мы варим с ней сироп…
Велик мой, что позже стащит,
Вовка, и получит в лоб
От двоюродного брата
Моего, богатыря…
Вот он в звании солдата,
А под мышкой снова я.
Вот приехали в Анапу –
Море, красная спина.
Мама дуется на Папу…
В чём была его вина?
Это что? Ах, да… Поминки…
На щеке Отца слеза,
И слова сестры, как льдинки,
- Ба ушла на небеса…
Чёрно-белое богатство –
Не украсть, и не купить…
Жизнь летит – какое гадство!
Не вернуть, недолюбить…
В обращении к прошлому иногда больше смысла, чем кажется на первый взгляд. Но поэтические достоинства у этого текста весьма скромны.
Репрезентирующая цитата:
«Жизнь летит – какое гадство!».
36.
П-1315
До черты, за которой рассвет…
Пусть на сонном маршруте особых предвестников нет,
Времена парусами уныло повисли на реях –
Я мечтаю доплыть до черты, за которой рассвет
Вспыхнет новым светилом, и тёмное сердце прозреет.
Там усталый апостол достанет из волн свой улов,
Серебристые рыбы блеснут одесную-ошую;
Но тогда надо мною исполнится истинность слов,
И отверстое небо вовек ни о чём не спрошу я.
Может, просто к покою потянется бренная плоть –
Хоть кого изведёт череда безнадёжных скитаний –
Только вымолвлю сердцем: «Воистину прав Ты, Господь!»
И на веру приму роковой парадокс мирозданья.
Удастся ли лирическому герою «доплыть до черты, за которой рассвет вспыхнет новым светилом, и тёмное сердце прозреет…» или же «просто к покою потянется бренная плоть»? Думается, это одно и то же.
Репрезентирующая цитата:
«…вымолвлю…: «Воистину прав Ты, Господь!»
И на веру приму роковой парадокс мирозданья».
37.
П-1322
Силуэт
Силуэт в окне напротив,
Чёткий контур на свету.
Словно ночи вызов бросив,
Кто-то смотрит в темноту.
За стеклом сгустились тени,
За спиною лампы след.
Света с тьмой пересеченьем
Замер чей-то силуэт.
Взгляд на вечерний пейзаж изнутри и со стороны.
Репрезентирующая цитата:
«Света с тьмой пересеченьем
Замер чей-то силуэт».
38.
П-1323
Дорога.
Пусть ветры странствий выдубили лица.
Пусть с них не сходит бронзовый загар.
Пусть дом родной нам словно сказка снится.
В сердцах не гаснет юности пожар!
По жизни смотрим вдаль слегка прищурясь.
А солнцу в след глядим из-под руки.
Сквозь трудности проходим не сутулясь.
Мы, вольные бродяги, мужики.
Нас вечно манят новые дороги.
И новый, неизведанный маршрут,
Пока ещё передвигаем ноги,
Не сменим мы на сытость и уют.
И пусть толкают в грудь нас ветры злые.
Пусть снежною крупой сечёт лицо.
Всегда в запасе держим, удалые,
Улыбку, либо крепкое словцо.
А если грусть навалится порою
И мыслей суетливых маета,
И ровный путь покажется горою,
И вдвое дольше каждая верста.
Тогда разложим мы костёр под вечер.
С дымком, заварим крепкий, вкусный чай.
С друзьями посидим, и станет легче.
А утром снова в путь и не скучай!
Серебряные росы на рассвете
Омоют, вмиг, усталость с наших лиц.
С улыбкой, словно маленькие дети,
На новый день глядим в прищур ресниц.
Как утверждалось в давней советско-комсомольской песне «Ты всегда непоседа променяешь тепло на любой попутный самосвал». Что-то в этом же роде.
Репрезентирующая цитата:
«В сердцах не гаснет юности пожар!».
39.
П-1327
***
Спускалась ночь с плечистых дальних гор, стекая по ущельям осторожно.
Ей, поглотившей каждый здесь бугор, сопротивляться было невозможно.
Струилась вдоль деревьев и камней, стремясь заполнить новые просторы.
Стих птичий гомон в тесноте ветвей. К глазам пещер туман придвинул шоры.
И стало сыро. Съёжилась трава. А кто-то, по тропе скользнув незримо,
Исчез внезапно, будто те слова, чья ипостась подобна тени дыма.
Заухал филин, тишину кроша на дробные корявые осколки.
Скатилась в пятки в трепете душа. Охотясь, на опушку вышли волки,
Принюхались и, вытянувшись в рост, завыли жутко, угадав добычу.
Вожак рванулся, скрыв меж елей хвост. Прыжками - стая, по следам их дичи,
За ним помчалась, ускоряя бег, стремясь клыки вогнать желанно, в холку.
С крыльца спустившись было, человек невольно вздрогнул, покурил недолго
И запер дверь, привычно, на засов. Чай вскипятил, нарезал ломти хлеба.
Ругнул в сердцах скулящих жалко псов, что под крыльцом дрожали, как амебы.
Лес полуночной жизнью жил своей, не разделяя их животных страхов.
Чуть позже ветер петли рвал с дверей и молодецки в ставни бил с размаха.
А лось сметал всё новые кусты в надежде тщетной скрыться от погони.
Таилось много страшной красоты в жестоком и безжалостном законе
Отбора.
… Тяжко рухнул на плечо огромный зверь в неравной схватке этой…
Лишь струйки крови били горячо, по тонкой грани между тьмой и светом.
Объемный и довольно нескладный текст.
Репрезентирующая цитата:
«Таилось много страшной красоты в жестоком и безжалостном законе
Отбора».
40.
П-1328
Ноты.
Невидима, свободна и жива,
продрогшей стаей - лёгкой и прозрачной,
взлетает серпокрыло синева
из окон пробудившихся чердачных.
Капельной насыщается водой.
И дольше света длится нота «До»…
***
Наивный Март - святой евангелист,
голубоглазым отроком глазеет:
под воробьиной флейты пересвист
весна танцует - дерзкой Саломеей,
и сок струится змейкой по коре,
но вздрогнет звук на ломкой ноте «Ре»
***
Здесь солнечных оболов медяки
на крыльях листьев – первых, робких, клейких.
А в переходах, для людской реки,
и жизнь, и смерть играют на жалейках.
И, наблюдая сверху за людьми,
застынет, в любопытстве, нота «Ми»
***
Успеть бы в путь, до первых облаков:
в поля, в луга, в себя, в леса, в пампасы.
Орать и петь до хрипа, чтоб легко
боль отпустить шмелём золотоглазым.
Вибрирует на нитке слово «жить», -
так нотой «Фа» воздушный змей дрожит.
***
Намедни дождь топтался у порога,
А нынче - солнце катит колесом, -
враз на поклон идти к грибному богу.
В лесной прохладе мыслей свежих сонм
прижмётся щеном к памяти – волчице,
и нота «Соль» сквозь землю просочится…
***
Век – ярмарочный петушок в горсти,
горчащий жженым сахаром заката.
Озвучить жизнь - не площадь перейти,
под свист толпы, плясуньею канатной.
Губами еле слышно шевеля
Шарманщик полирует ноту «Ля»
***
И, словно фолиант - старинный, редкий,
у осени, на опустевшей ветке,
надкушенное яблоко висит -
протяжной, лунной, яркой нотой «Си» …
Довольно любопытная стилизация. Гамма сыграна от «до» до «си». С многочисленными находками по ходу исполнения.
Репрезентирующая цитата:
И дольше света длится нота «До».
(+)
41.
П-1330
* * *
проденет день тугую нить
в сквозное рамное ушко
блик солнца вздрогнет зазвенит
в зеркальном глянце высоко
так глянешь ты в покой портьер
в мою немую благодать
как будто не закрыта дверь
за нами в опустелый сквер
на смене местностей и дат
и будет день и будет ночь
и будет пища нам насущна
под полумесяцевый нож
покорно ляжет темень-гуща
мрак слижет
– словно море с пят
сырой песок –
с колец ольховых
две наши вечности назад
и перешепчет шалый сад
немые зёрна – слово в слово
но не заплачь не укради
из нити времени жемчужин
как след в прихожей невредим
как на столе нетронут ужин
так неразрывна эта нить
насквозь от зеркала до рамы
и значит дня не отменить
и значит солнце осенит
раскрест оконной амальгамы
Понятный текст с отдельными шероховатостями («полумесяцевый нож», например).
Репрезентирующая цитата:
«и значит дня не отменить».
42.
П-1331
Утиная охота
А кто бы здесь назвал меня по имени —
ни старожила и ни пришлеца.
Две уточки с подрезанными крыльями,
два вскинувших лорнетки озерца.
И душу отразят, и не поморщатся,
и сумрачный не выкажут зрачок.
В реликтовом настенном одиночестве
и звуки, и зрачки — наперечёт.
Так жертвуешь всем этим, будто козырем,
и будто вовсе не игрок уже.
Крошит или раскрашивает озеро
на стёклышки для ложных витражей,
на водоросли, пёрышки и камешки
чужая, не фартовая рука.
Оглянешься на стены и поранишься
о донышко утиного зрачка,
об острое, солёное, гранёное.
О хлебницу и чашку на столе.
Твердеешь и сливаешься с пилонами,
сыреющими заживо в земле.
Но кто бы здесь блаженствовал и нежился,
колено от какого праотца...
Родись ты хоть татарином, хоть нежинцем,
хоть уточкой родись у озерца.
Впечатляющий и запоминающийся текст, наполненный многими выразительными подробностями.
Репрезентирующая цитата:
«…два вскинувших лорнетки озерца…».
43.
П-1332
Юродивый
Глаз белёсый смотрит, не мигая,
Говорит, прерывисто дыша,
И пугливо прячется нагая
Васина прозрачная душа.
В суете, на площади торговой,
В кабаке, где драка и угар,
Васино бичующее слово
Не щадит ни дьяков, ни бояр.
Вася прозорливец, а намедни,
Средь немой толпы, у алтаря,
Голосом тишайшим и безвредным
Гнев смирил великого царя.
Не страшась богатых и всесильных,
Он клеймит чумные их пиры,
И его лохмотья - это крылья,
Сложенные вместе до поры.
Рядом с ним стихают забулдыги,
А душе тесна земная клеть,
Знает Вася, если б не вериги -
Не смогла б она не улететь...
Текст, обращенный и к душе, и к небу.
Репрезентирующая цитата:
«И его лохмотья - это крылья,
Сложенные вместе до поры…».
44.
П-1335
***
Саламандры лесов подмосковных ещё не натешились.
Под снегами торфяники тлеют, шевелятся волосы
буреломов, сгоревшие звери, русалки да лешие
колобродят в ночи, да горельника чёрное воинство…
Мир языческий – ладный, отзывчивый – мимо проносится,
наши скорости не допускают прислушаться к дереву,
отразиться в ручье, дожидаясь, пока мироносицы-
фитонциды летучие снова живым тебя сделают.
Все мы тут погорельцы. Растоптано и исковеркано,
что росло и струилось, цвело, ошибалось и верило.
Жаль побегов – в тени, где ни солнца, ни смысла, ни вечности -
тоже ведь веселы и беспечны, наивны и ветрены.
Ждать добра от добра в этой дикой чащобе заброшенной?
Да кому тут нужны наши дети с открытыми лицами.
Перегревшийся город простит несуразность прохожему
с неуёмной нелепой неумной гражданской позицией.
Нам к лицу Исаакий – отнюдь не теплушки вагонные.
Всякий храм – на крови, если сора из храма не вынести.
Небо держат атланты, мы их заменили колоннами –
но они усмехнулись подобной дикарской наивности.
Нашим рыжим опять биографии славные делают,
повторяется фарс белой ниткой прошитой истории.
Здесь останется лес и бельчонок в ладонях у дерева –
звонким цокотом, лёгким метанием в разные стороны…
По-язычески живописный текст.
Репрезентирующая цитата:
«Всякий храм – на крови, если сора из храма не вынести».
45.
П-1336
* * *
Начнем с заката. Янтарным стеклом
померкли запада створки.
Багровый шар осел за село,
проплавив земную корку.
И стало глуше, прохладней, темней,
и вот со спокойной грацией
выходит ночь из свежих сеней
терновников и акации.
Ее приходом сполна извиняется
весь день с суетой без роздыха,
борьба Земли и Огня сменяется
союзом Воды и Воздуха.
Да будет ночь! Ребятишки усталые
заснули легко и скоро,
и ночь к борщам на столы поставила
любовный плод – pom-i-d'oro.
Она ароматными пахнет травами,
звенит у колодцев ведрами,
привычно ведет ладони шершавые
между грудями и бедрами…
Хоть в этом мало высокой эротики,
но ей ли жалеть и каяться?!
Закрыли мальвы округлые ротики –
а ночь цветет-распускается!
А ночь беременна «белым наливом»
во благо широкой публики.
В «совхозном» саду, как лани, пугливы,
селянки воруют яблуки.
Не прянет звезда с небесного склона,
не крикнет ночная птица.
У каждой с собой – бутыль самогона,
чтоб было чем откупиться.
Потом до дому, дорогой длинною
пойдут, и ни с кем не встретятся...
Широким шлейфом пыльца полынная
в зените над ними светится.
Большой тишиной залита понемножку
дневная разноголосица,
и в Ночь уткнуться, как в мамку-кошку
душа заблудшая просится.
Настоящая и слегка ироническая сельская идиллия. Достаточно словесно изобретательная.
Репрезентирующая цитата:
«…и ночь к борщам на столы поставила
любовный плод – pom-i-d'oro…».
46.
П-1343
Русалка
И когда сизым духом подёрнуты ветви осин,
А макушек косматого леса размыта пастель,
На сто вёрст всё как будто вокруг обнесли караси,
Утянув те круги по воде у себя на хвосте…
И ступаешь в замшелые хлопья у кромки воды…
И гадаешь: какого блаженства-то нужно ещё?!
Но болотные кочки играют с тобою в следы,
Хоть русалочьи штучки все изданы наперечёт…
Вот уже и таинственный голос, уже и призыв…
И как сладко, поди, сознавать, что так много читал
В детстве мифов и сказок – пускай и названья забыв,
Но надёжно усвоив одно – по глупцу и тщета,
А венец – мудрецу!.. Вот и пыжишься, ёжишься весь
От разгаданной прелести… прелости… сырости мест:
Пусть хоть весь наседает на плечи причудливый лес –
Хрестоматией всей, всей наядой озёрной окрест!
Точно ведаешь, что не поддашься на морок и жуть –
Не достанет и серы для всполоха огненных глаз!
Только самую малость позволишь в глаза заглянуть…
Да у самой поверхности лёгких испробуешь газ…
Но в исходе русальной недели, а завтра – Петров,
И пора возвращаться в стремнину, и тошно одной,
Мавке проще, чем спутывать ноги в пруду у коров,
Гордеца утянуть за собою на самое дно!
И коль скоро тебе повезет, и расступится лес,
И его навьи силы случайно ослабят тиски,
Посмотри на безмерную твердь предрассветных небес…
И тогда – помолись от души, что ты жив, что ты здесь…
А русалка – ушла без добытка в речные пески…
С русалками шутки плохи! «Защекочут до икоты и на дно уволокут» (В.С. Высоцкий).
Репрезентирующая цитата:
«И гадаешь: какого блаженства-то нужно ещё?!».
47.
П-1347
Иногда нужно вспомнить, что я человек…
Иногда нужно вспомнить, что я человек
и конца на пути не миную,
а пока – для чего проживаю свой век,
что кладу я в копилку земную?
Голоса из глубинных предчувствий беря,
для чего отшлифовывал разум?
Для чего по сусекам всего словаря
выскребал я заветную фразу?
Эта ночь, как последняя в мире, тиха,
в ней рождается кровное слово...
За хорошую строчку живого стиха
умираю я снова и снова...
Похоже, автор начинает свой творческий путь («Голоса из глубинных предчувствий беря…»). Будем надеяться, что он будет успешным.
Репрезентирующая цитата:
«За хорошую строчку живого стиха
умираю я снова и снова...».
48.
П-1352
* * *
Поиграем в войну словно в детстве – без крови -
Из коробки одной и соратник и враг,
Командиры лихие - с мизинцами вровень,
Все солдаты встают после шквальных атак.
У солдатиков нет матерей оловянных,
Женщин в тёмных платках не положено тут,
И крестов – не наград, а простых, деревянных,
Отчего-то в наборы с игрой не кладут.
Впрочем, их для солдат раздобыть не проблема,
Если хочешь, две спички крест-накрест свяжи…
Всё как будто взаправду, но лишь - без измены,-
Без холодного зверства, без смерти и лжи...
Так давай же играть! - Выводи батальоны
Ряд за рядом - соседнему миру назло,
Где повестки несут по домам почтальоны,
И откуда безжалостно детство ушло.
Благородные устремления автора засчитываются. Но сам текст достаточно не умелый.
Репрезентирующая цитата:
«Женщин в тёмных платках не положено тут…».
49.
П-1364
И хорошо, что мы еще на вы.- Тайные знаки.
Слоистый снег сошел на деревА,
забывшиеся в музыке метельной
и "Летний сад - Онегина глава"
заснул в объятьях зимней колыбельной.
Спокойные шедевры красоты
преобладают в простоте январской,
где темные решетки и мосты,
как кружева на шапочке боярской.
Мы с вами прогуляемся к реке
вдоль липовых шпалерных ограждений,
поговорим о силе наводнений
на правильном научном языке.
Мы не спеша преодолеем путь
по площади, где Ангел одиноко
чугунный крест вонзает ветру в грудь
и я вам расскажу о жизни Блока.
Исакий позолотой головы
приветствует величественно Бога.
И хорошо, что мы ещё на вы,
и хорошо, что мы грустны немного.
Сдержанно, без излишней экзальтации.
Репрезентирующая цитата:
«Спокойные шедевры красоты
преобладают в простоте январской».
50.
П-1365
Вечный черновик
Дни пустопорожние проносятся.
Вырван лист с пометкой «было зря».
Крепко держит горло безголосица –
вечная ангина января.
– Знаешь, а мне нравится – без голоса,
молча, после всех перипетий.
Я ведь не зерно, не буду колосом…
Пусть поют способные расти.
Видишь, город прячет ошарашенно
от пурги шершавое лицо?
Он молчит, случайно приукрашенный
лёгким взмахом кисти Пикассо.
Слышишь, как свободно и безжалостно
звуками играют фонари?
Вот и не жалей меня, пожалуйста!
Просто – молча – слушай и смотри. –
Горло лунным светом перевязано.
Я молчу. Мне хочется молчать.
Всё, что невзначай когда-то сказано,
зачеркнуть… и заново начать!
Вечный черновик…
Потом – нечаянны –
робкие, как первая трава,
на снегу январского молчания
вырастают новые слова.
Достойный и продуманный текст.
Репрезентирующая цитата:
«Просто – молча – слушай и смотри».
51.
П-1366
Воробьиная ода
Воробей, ты – великая птица…
Юнна Мориц
Неужели тебя мы забыли?
Для меня ты всегда всех живей –
Спутник детства, брат неба и пыли,
Друг игрищ и забав, воробей!
Ты щебечешь о небе, играя,
Неказистый комок высоты, –
Сверху – небо, внизу – пыль земная,
Между ними – лишь ветка да ты!
Как ты прыгаешь вдоль по России
На тонюсеньких веточках ног –
Серой пыли, особой стихии,
Еретик, демиург и пророк.
В оптимизме своем воробейском,
Непонятном горам и лесам,
Научился ты в щебете детском
Запрокидывать клюв к небесам.
Воробьиною кровью живее,
От мороза дрожа, словно дым,
Я, как ты, ворожу, воробею,
Не робею пред небом твоим.
И зимой, воробьясь вдохновенно,
Не заботясь, как жил и умру,
Я, как ты, воробьинка вселенной,
Замерзая, дрожу на ветру…
Но, пока ты живёшь, чудо-птица,
На глухих пустырях бытия
Воробьится, двоится, троится
Воробейная правда твоя!
Помним, помним братьев своих. И меньших, и совсем мелких. И себя им уподобляем. Не без оснований.
Репрезентирующая цитата:
«Я, как ты, воробьинка вселенной…».
52.
П-1369
* * *
Срок правленья осени истёк.
Всадники зимы въезжают в сёла.
Я - упавший с тополя листок,
Ветром ураганным унесённый.
Я летел неведомо куда,
Направленье изменить не в силах.
Подо мной холодная вода
Ранее упавших проносила.
Я к земле прижался и умолк,
Чтобы навсегда с землёю слиться.
Чтобы по весне вновь тополь смог
К солнцу протянуть живые листья.
И в самом деле, листок заслуживает не менее пристального поэтического взгляда, чем воробьишка. И тому примеров мы знаем немало. Вот еще один.
Репрезентирующая цитата:
«Я - упавший с тополя листок…».
53.
П-1372
***
К исходу август. Ночь легка.
Фонарь над яблоневой веткой.
И по закону гамака
Свет разбивается на клетки.
Но значит ли, что тень сильней
И держит яркий луч в неволе?
Она второстепенна, в ней
На мир пародия, не боле.
И в этих клетках жизнь луча,
Веществ, энергии и тела.
А если лампу не включать,
Тень остаётся не у дела.
Не спится. Влажно и темно.
Я не люблю всевластье тени.
Стучу с соседом в домино,
Не сочинив произведений.
Гамак качается в саду
Полупрозрачным силуэтом.
А я восхода солнца жду
Над всё ещё цветущим летом.
Обыденная повседневность («Стучу с соседом в домино, не сочинив произведений») не в состоянии лишить автора способности к чрезвычайно справедливым умозаключениям.
Репрезентирующая цитата:
«…если лампу не включать,
Тень остаётся не у дела».
Резюме
Не думаю, что в этом году финал будет на уровне предыдущих. Все-таки пониже. Но остается надеяться, что в нем будут представлены достойные произведения.
И еще. Вы, должно быть, заметили, что «плюсиками» я распоряжался довольно скупо.
И вот по какой причине. Целый ряд текстов и без них пройдет в финал. А другим они все равно не помогут.
Так что до встречи в финале.
И до более подробного разговора.
В. Г.
Последний раз редактировалось Александр Лелянов 06 сен 2016, 02:19, всего редактировалось 2 раз(а).
|
Вход
Регистрация
На главную страницу http://igor-tsarev.ru
FAQ
Поиск
